Диалектика истории человечества. Том 2 - [39]
В процессе производства средства производства становятся телом функционирующего живого труда, целесообразность которого определяет планомерность всего производственного процесса. Мозг рабочего управляет не только естественными органами самого рабочего, но и искусственными органами и всеми превращениями, которым подвергается предмет труда в процессе обработки.
Но это утверждение роли живого труда и, следовательно, рабочей силы в производственном процессе претерпевает огромные превращения в процессе исторического развития человечества. При рассмотрении этих превращений мы коснемся лишь двух исторических этапов — феодализма и капитализма — вполне достаточных для наших целей, тем более, что в принципе они содержат все возможные превращения этого рода.
Три момента войдут в поле нашего зрения: ремесленный рабочий (индивидуальная рабочая сила, оперирующая индивидуальным инструментом), мануфактурный рабочий (коллективная рабочая сила, oоперирующая индивидуальными инструментами) и машинно-промышленный рабочий (коллективная рабочая сила при коллективном орудии труда). Этими тремя моментами вполне может быть иллюстрирована роль живой рабочей силы внутри производительных сил.
Приведем следующее место из «Капитала», частично раскрывающее вопрос: «Пока процесс труда является чисто индивидуальным, один и тот же рабочий объединяет все те функции, которые впоследствии разделяются. Он сам контролирует свое индивидуальное присвоение предметов природы для своих жизненных целей. Впоследствии его контролируют. Отдельный человек не может воздействовать на природу, не приводя в движение своих собственных мускулов под контролем своего собственного мозга. Как в самой природе голова и рука принадлежат одному и тому же организму, так и в процессе труда соединяются головной и ручной труд. Впоследствии они разъединяются и доходят до враждебной противоположности. Продукт превращается вообще из непосредственного продукта индивидуального производителя в общественный, в общий продукт коллективного рабочего, т. е. в продукт рабочего персонала, комбинированного таким образом, что различные члены его ближе или дальше стоят от непосредственного воздействия на предмет труда. Поэтому уже самый кооперативный характер процесса труда неизбежно расширяет понятие производительного труда и его носителя, производительного рабочего. Теперь для того, чтобы трудиться производительно, нет необходимости непосредственно прилагать свои руки; достаточно быть органом коллективного рабочего, выполнять одну из его подчиненных функций» («К.», 1,489). Следующее место из «Капитала» же наиболее четко подчеркивает вопрос: «Отделение интеллектуальных сил процесса производства от ручного труда и превращение их во власть капитала над трудом получает свое завершение... в крупной промышленности, воздвигающейся на базисе машин. Частичное искусство отдельного машинного, подвергшегося опустошению, рабочего исчезает как ничтожная и не имеющая никакого значения деталь перед наукой, перед колоссальными силами природы и перед общественным массовым трудом, воплощенным в системе машин»(«Капитал», I, 403.). Индивидуальный рабочий ремесленного способа производства перестает быть силой, способной привести в действие весь механизм производства, его заменяет коллективный рабочий, с совершенно иными функциями, среди которых в значительной степени отошла к машине и главнейшая функция живого труда — целесообразная деятельность. За рабочим остался контроль этой деятельности, к тому же и тот очень ограниченный, т. к. эта сторона дела в сильной мере воплощена в механизме, — в измерительных приборах, манометрах и т. п.
Индивидуальный рабочий потерял всякое самостоятельное значение, он стал играть роль лишь в качестве частичного рабочего одного коллективного целого, каковым являются все рабочие данного предприятия, данной фабрики.
Процесс такого изменения роли живой рабочей силы шел через мануфактуру. Если в крупной промышленности исходной точкой переворота в способе производства является средство труда, то в мануфактуре эта роль принадлежала рабочей силе («Кап.», I, 348). Именно мануфактура подготовила подлинную коллективность и всего производственного процесса и его отдельных элементов — рабочей силы и средств производства. Но сама она выполнила эту роль только в отношении живой рабочей силы, затронув средства производства лишь тем, что еще более индивидуализировала их, приспособив к простейшим операциям, что, впрочем, явилось необходимым этапом для перехода к машине.
