Дезертир - [2]

- Ну и хрен с ней!..

Взрыв. Поезд качнуло, завертело, подбросило вагоны как пушинки. И покатилось. Все в черную бездну. И мечты, и разочарования, и хвала, и ругательства.

Полковник Генрих Майн, раздраженный и хмурый, мелкий и ублюдочный эсэсовец, яростно и жестко вцепился в сиденье, из последних сил стараясь выжить в мясорубке. Завертелся. И потерял всякое понятие о сознании...

"- Значит так, Вэлор. Кому ты подложил свои документы?

- Ты плохо выглядишь, Барк.

- Я Барк? Я что, похож на Барка, а? - из темноты помещения на Джона Вэлора уставились гноившиеся глаза, резко выделявшиеся на фоне кровавой гримасы, красно-черное месиво внезапно затряслось, и из дыры, бывшей когда-то ртом, раздался отвратительный пугающий хохот.

- Ты смешон, Джонни, - проскрежетали гнилые остатки зубов, - ты всегда был смешон. Что ты вообще делал на этой войне?

- Ты мертв, Барк. Я это знаю.

- Ничего ты не знаешь.

- Я хочу проснуться.

- Не так просто, да, парень? Надо быть сильным, чтобы все суметь пережить. Так просто отсюда не уйти.

Кровавая маска смеялась, потешалась над Вэлором.

Он выбежал из палатки, но повсюду он видел мертвых людей, его бывших товарищей по оружию. Они внаглую насмехались над ним, над тем, что он был жив.

- Просто напросто не все так просто. Ты понял мой каламбурчик, парень?

То, что раньше было сержантом Барком, беззвучно произнесло эти слова, даже не слова - мысли. Но Вэлор их услышал, они пронзили его насквозь. И он проснулся..."

Солнце било сквозь окно прямо в глаза Стоуну Кэнсору. Сон полностью улетучился. Стоун обнаружил себя лежащим на довольно-таки древней тахте где-то в углу обширной комнаты, в центре которой располагалась кирпичная деревенская печь. Старик сидел на печи и покуривал что-то чумовое, судя по запаху.

Открылась дверь, и в сени вошла бабка, скрипя половицами и напевая что-то себе под нос.

- Дед, ты встал? Ой милок, и ты проснулся! Спал бы еще. Здесь спешить некуда.

- Нет, мне надо спешить.

- Куда это?

"А действительно, куда?" - Стоун абсолютно ничего не помнил, и не то, чтобы и не помнил, а ничего и не было, и быть не могло.

- Поесть мне, - прошептал Стоун, чтобы что-нибудь сказать.

- Конечно, сейчас все и поедим.

- Конечно.

- Да, ты иди умойся, солдатик, - дед покурил вонючую цигарку и кряхтя сполз с лежанки.

- Как поедим, я тебе окрестности покажу. Надо тебе где-нибудь посимпатичнее расположиться. Я даже знаю, где. Ээх, я все знаю.

- У вас тоже неплохо.

- Нет. У нас тебе не место.

- Почему?

- Ты не спрашивай, ты слушай. На другом берегу речки видишь дом? Вот туда тебе. Там тебя приютят, там ты нужен.

- Кто там живет?

- Увидишь сам. Вещички хватай и вперед.

- Нет у меня никаких вещичек-то.

- Привет, солдат. Свидимся еще.

Старик медленно поковылял к своей старой покосившейся избушке, на ходу раскуривая очередную пахучую дрянь. А Стоун пошел прочь от старого ночлега к новому пристанищу. Что его ждало, он не знал, но пока ему было все равно.

По пути к дому на том берегу речки, ему попалась на дороге пара ребятишек, игравших в какую-то странную игру, да кто-то выглянул из ближайшей хижины, и сразу же скрылся.

Вот и дом. Ничего примечательного. Четыре стены да крыша. У самого крыльца маленькая скамеечка и три березки возле окон.

- Открывай, хозяива! Я, вроде как, то, что вам нужно, - Стоун несколько раз саданул кулаком по двери и стал ждать.

Дверь открыла женщина лет тридцати, одетая в простенькое платьице.

- Заходи.

- Я вам что, действительно нужен?

- Почему бы и нет.

Стоун не был ни в чем уверен. Но он чувствовал лишь одно: она, она ему нужна. Как воздух, как мечта. От женщины исходил приятный запах чего-то забытого, что было давным-давно, а может быть и не было никогда.

- Мы поедим сейчас, милый. А потом ляжем спать.

- Но еще ж ведь только утро, зачем же спать? - тупо спросил Стоун.

- Нет, уже поздно, уже очень поздно.

Ее мягкий голос заставил Стоуна сесть за стол и поесть. Потом она увлекла его в спальню, и он вспомнил все, что когда-то ощущал и чувствовал.

Он не любил ее, еще нет, но был благодарен как мог...

... Ее тело было мягким и податливым, он полностью растворился в ней, стал ребенком на мгновенье.

- Как тебя зовут?

- Саша. Александра.

- Мне очень хорошо с тобой.

- Настолько хорошо, что ты только сейчас спросил мое имя?

- Ты знаешь, мне ничего не нужно кроме тебя. Я...

- Тщщщ. Успокойся. И все пройдет. Не надо о большом и вечном. Не ты первый, не ты последний. Поспи, ты устал.

- Я...

- Тщщщ. Послушай, я расскажу тебе. Когда-то давно в наших краях был рай. Здесь протекало теплое течение. В лесах жили добрые чудовища, а маленькие девочки собирали для них цветы. Драконы летали над холмами, а страшненькие лесные жители приезжали на единорогах в деревню и рассказывали сказки.

- Расскажи мне какую-нибудь.

- Я похожа на страшненького лесного жителя?

- Нет.

- Я знаю. Слушай.

- Ты похожа на цветок, сказочный цветок, который цветет один раз в жизни.

Она положила ему руку на грудь и нежно поцеловала.

- Мой хороший.

Давным-давно, когда не было ничего, как и сейчас?????????, жила одна маленькая девочка. Она не играла с другими детьми, ее не интересовало, как доить коров или рубить дрова. Она мечтала об одном - попасть в сказочный лес, а надо сказать, что в глубине простого леса был тайник, который открывал дорогу в неведомое, в сказку...