Девять жизней бойцовой кошки - [10]

Известие о каком-то походе, взбудоражившее её соучеников, оставило Алису равнодушной. Экскурсии в музеи, природные заповедники (эти заповедники, ничем на отличающиеся от леса-парка вокруг детского дома, разве что наличием якобы диких зверей, берущих корм-угощение из рук посетителей) Алису не впечатлили. Да и посещения нескольких, почти полностью автоматизированных, стерильных производств не вызвали у девушки никаких эмоций, сообщившей, что это больше похоже на аптеку, чем на серьёзное предприятие. На вопрос Тани, что её подруга подразумевает под серьёзным производством, Алиса, пожав плечами, ответила, что там должны делать серьёзные вещи. После долгих и настойчивых расспросов Таня решила, что Алиса имеет в виду капитальное строительство или постройку космических кораблей, девушка попыталась объяснить:

– Так для строительства нужные блоки изготавливают в специальных карьерах, там добывают всё нужное для производства и фабрики там же. А корабли как межпланетные, так и внутрисистемные на орбите собирают, может, нам и туда экскурсию устроят, но что там интересного?

– Да-а-а, в музей проще сводить, он для таких посещений и предназначен, – хмыкнула Алиса, Таня, видя скептицизм подруги, попыталась возразить:

– Но там же интереснее!

Алиса не ответила, только пожала плечами. Вот теперь вся старшая группа пребывала в возбуждении от предстоящей экскурсии, как выяснила Алиса – не экскурсии, а чего-то вроде туристического похода. Клим Шахов, захлёбываясь от восторга, рассказывал:

– Это не просто экскурсия в заповедник, там совершенно дикий лес! Мы там будем семь дней! Будем идти пешком, ночевать в палатках! А в конце выйдем к старому бункеру!

Алиса в очередной раз скептически хмыкнула – вряд ли воспитанников детского дома, пусть и старшую группу, пустят в поход по совершенно дикому лесу. Даже если это нечто не совсем ухоженное, как окружающий «Сосновый бор» парк, учеников без присмотра не оставят, вернее не присмотра, а тщательной опеки! Действительность превзошла все ожидания Алисы. Утром того дня, когда старшая группа отправлялась в поход, учеников и четырёх воспитателей, погрузили на два пассажирских глайдера. Полёт длился довольно долго, что должно было означать, что залетели в дикую глушь. Об этом, вызвав очередную скептическую улыбку Алисы, таинственным шёпотом переговаривались ученики. Алиса, продолжая улыбаться, пыталась представить, что это за глухая местность, отправляясь в семидневный поход по которой, не взяли ни палаток, ни спальных мешков, да и съестными припасами рюкзаки отважных походников были загружены так, будто те собирались на однодневный пикник. А вот средства личной гигиены и запасная одежда, в том числе тёплая, были у всех. Алиса не смогла удержаться от едкого замечания, что, мол, один плотный завтрак и хорошо вычищенные зубы позволят семь дней шагать, не останавливаясь на ночлег и без еды. Таня поняла, на что намекает её подруга, и как опытный турист, ведь для неё это уже был третий поход, попыталась объяснить, что там, как в любом подобном походе, всё будет. Это объяснение вызвало очередную скептическую улыбку Алисы, но комментировать подобные походные трудности девочка не стала, её заинтересовало громкое перешёптывание ребят-программистов. Немного послушав, Алиса спросила у Тани:

– А что это за старый бункер? Ты о нём упоминала. Вот и Клим об этом говорил, причём с таким восторгом, будто это какое-то особенное место? Так что это такое – старый бункер?

– Почему такое название, я не знаю. Это развалины какого-то древнего сооружения, там ничего особо интересного нет, просто большие каменные плиты, вросшие в землю. По тому, как они глубоко вросли, видно, что эти развалины древние. Просто большие каменные прямоугольники и такие же круглые камни. Очень большие круглые камни, разбросанные на большой площади и почти скрывшиеся под землёй, – ответила Таня, видно, эти развалины и у неё не вызывали такого восторга, как у остальных.

– Так не бывает, – возразила Алиса, – если эти большие камни чьи-то развалины, то сами развалины должны быть ещё больше, и они так просто не исчезнут, оставив только эти камни. И много там этих камней?

– Десятка полтора-два, – вмешался в разговор подруг Саровски. Алиса, кивнув, принимая информацию к сведению, безапелляционно заявила:

– Значит, это не развалины. Такие, как вы говорите, большие камни не могут быть развалинами. Во-первых – они целые, а во-вторых – где всё остальное? Ведь если эти камни – часть развалин, то остальное тоже должно быть не меньше. Куда оно делось?

– Ну-у, там не только круглые камни, но ещё и квадратные есть, те побольше круглых будут, – это сказал Кислицин, вся пятёрка учеников специализирующаяся по педагогике, сидела в одном ряду. Алиса тут же задала очередной уточняющий вопрос:

– И много там таких квадратных камней?

Услышав, что всего три, с прежним ехидством поинтересовалась:

– И что же это такое было? Построенное из трёх квадратных камней и нескольких десятков круглых? Очень больших камней! Хотя… То, что оно развалилось – не удивительно, круглые камни просто раскатились и быстренько вросли в землю, наверное, чтоб их больше не трогали. Квадратные последовали примеру своих круглых товарищей.