Девять - [9]
— Что?
Барменша встала, схватила полотенце и стала нервно протирать бокал.
— Может, чего другого желаете? Ножи пометать кухонные? Пострелять из пушки?
Бокал треснул. Она бросила его в урну, покосилась на гранату, взяла рюмку и налила дрожащими руками водку. Возле рюмки образовалась небольшая лужица.
Виктор не ответил, выпил залпом и жестом попросил еще.
Он держал вторую рюмку в руке. Барменша достала глубокое блюдо, и принялась азартно крошить туда яркие фрукты. Сняла с полки бутылку, запечатанную сургучом, со змейкой внутри и черными иероглифами на этикетке, встряхнула, перед тем как открыть, вылила содержимое в блюдо и подожгла.
— Супчик, — она зачерпнула жидкость большой ложкой, налила в пиалу и поставила перед ним.
Вкус был приятный, не терпкий. Он вытер губы салфеткой, потом всё закружилось, барменша поплыла, появилась пустота и Слово.
Виктор посмотрел на забор. Слово было совсем рядом. До него можно было дотронуться. Оно звало, манило и в тоже время отталкивало и пугало. Он колебался, несколько раз оглядывался по сторонам. Наконец, решился и произнёс его вслух. Громко и отчётливо.
— ХУЙ!
Машины на шоссе замерли, воздух стал плотным, стеклянным, время задёргалось и пошло зигзагами. Он оказался в «Болте», взглянул на барменшу, которая терла стакан, отодвинул пиалу в сторону, так и не притронувшись, взял кейс со стойки и вышел из бара.
Одинокий комар тонко и противно жужжал. Он заходил с тыла, спереди, потом неожиданно исчез. Гмурман успокоился, но вдруг почувствовал укус и ударил по правому виску. Один-ноль, усмехнулся старик. Когда в ухе перестало звенеть, он открыл глаза и посмотрел в витрину.
Ночь, квакающие лягушки в пруду, милиционеры с автоматами, взломанная дверь в ломбард…
Сколько их было, двое? Трое?
Митя дышал брату в самое ухо. Игорь несколько раз отодвигался, на некоторое время это помогало.
— Ничего, — Игорь достал из ушей трубки фонендоскопа.
Сейф казался простым: ручка с делениями, прорезь для ключа, бирка с инвентарным номером на боковой стенке. Очень напоминал конструкции из фильмов середины прошлого века. Мужчина с брюшком в мешковатом костюме с выражением вечного страха перед ревизией трясущимися руками достаёт ключ из кармана светлого пиджака. Глаза бегают, он никак не может попасть в замок, вытирает мокрый лоб клетчатым носовым платком. Массивная дверца открывается с небольшим скрипом. На полках — печати на подушечках, бланки командировочных удостоверений, тонкая картонная папка, в которой лежит подписанное заявление по собственному. Иногда бутылка спиртного. Мужчина покорно ждёт своей участи, виновато втянув небольшую лысую голову в плечи.
Митя взял фонендоскоп, легонько щелкнул пальцем по мембране. в ушах раздался грохот — всё работало. Брат прижал мембрану к дверце и покрутил ручку. Митя отрицательно замотал головой, отобрал мембрану и принялся сам прикладывать её к разным местам сейфа. Игорь некоторое время сидел с безучастным видом, залез в сумку с инструментами, достал фомку и ударил по ребру несгораемого шкафа. Бархатная тишина. По лбу Мити поехала удивлённая гармошка морщин.
— Кто ж знал… — расстроено сказал он.
В комнате пахло пылью. Кроме сейфа, стоящего в углу, был еще письменный стол с тумбой, резными ножками, массивным чернильным прибором и обыкновенный, ничем не примечательный стул. Через открытую дверь виднелся торговый зал. На стенах висели портреты бравых мужчин в вышитых камзолах со шпагами. Тускло блестело золото тяжелых рам. Под ними стояли полки, где под стеклом или просто так лежала всякая странная всячина. Большие стеклянные шары для любителей магии, состаренные усилиями соседнего военного завода подзорные трубы, фарфоровые китайские вожди, музыкальные коробочки, из которых при легком нажатии на секретную кнопку выскакивали пограничники, абордажные пиратские шпаги, дуэльные пистолеты и прочая ерунда.
— Курить хочется, — Игорь поводил головой из стороны в сторону, громко захрустело в шейных позвонках.
Залезть в ломбард была идея Мити. Они сидели на мели уже четыре месяца. Все заказчики молчали. Да и кому нужен промышленный шпионаж, когда кругом кризис. Акции падают, банки лопаются, объявления о продаже недвижимости клеят даже в туалетах. Работы не было, и когда она появится, было не ясно.
Последние деньги Митя потратил на узкоглазую длинноногую манекенщицу, которую подцепил в «Новом Бронксе». Рита оказалась любительницей «Вдовы Клико», и после двух бутылок затащила в ломбард, где он купил ей перламутровую пудреницу искусной работы. Она чмокнула в щеку и счастливая улетела в Гамбург на съёмки, обещав позвонить.
На следующий день Мите отключили мобилку. Он пришёл к брату, бегал по квартире, размахивал руками.
— Мы можем это сделать!
— Кому собираешься сдавать барахло? — попытался остудить пыл Игорь, — в другой ломбард?
Засвистел чайник на кухне.
— Старик держит в сейфе настоящие драгоценности.
Игорь вздохнул, порылся в карманах и протянул несколько купюр.
— Включи телефон.
Митя не глядя сунул деньги в карман.
— Ты же знаешь, кем Рита работает…
Брат скривился.
— Для съёмок требовалось кольцо с изумрудом, — Митя решил не обращать внимания на недовольные гримасы, — его принесли. Рита поинтересовалась сколько стоит.
