Девушки в погонах - [54]

Суровая, тревожная фронтовая обстановка закаляла волю и характер москвичек. Прошло немного времени, и они стали совершенно неузнаваемы. Легко переносили тяготы походной жизни, умело приспосабливались к местным условиям. В теплый солнечный день они мигом разворачивали наборный цех в лесу под ветками игривой рябины или векового дуба. Свыклись с форменным обмундированием, с кирзовыми сапогами, с солдатской кухней. А выдавались свободные минуты, заботливые девушки костер разведут, воды нагреют, стирку организуют или сбегают на опушку и котелок земляники принесут, корзинку грибов соберут и суп сварят, ребят угостят.

В часы отдыха любили москвички потанцевать, спеть задушевную песню. Бывало, организуют самодеятельность, привлекут для участия в ней даже тех, кто сроду не танцевал, не пел. Смотришь, и застенчивый, угрюмый повар или печатник такого откаблучит раскамаринского, что хоть в красноармейский ансамбль его отправляй.

Мечтали девушки побывать на самом переднем крае, там, где рвутся снаряды и мины, где свистят пули, где можно поймать на мушку хитрого зверя в зеленом мундире.

— Когда же возьмете нас с собой? — не раз приставали они к журналистам, отправляющимся в передовые части.

И такой случай подвернулся. В тот день, когда не выходила газета, редактор разрешил Зине, Марине и Маше выехать с группой журналистов в один из полков гвардейской дивизии.

Сколько тревожных и волнующих минут пережили девушки в этот день! Своими глазами они увидели, как наши бесстрашные воины огнем и гусеницами сметали с земли русской чужеземных захватчиков, как бронированные «Илы», прозванные немцами «черной смертью», утюжили окопы противника, как советская гвардия выкуривала из уцелевших дзотов обезумевших гитлеровцев. И пусть они не были среди наступающих цепей наших войск, и не вели автоматного огня — все же чувствовали пульс настоящей войны, о которой знали из тех материалов, которые своими руками набирали в походной типографии. И каждой из них хотелось еще лучше работать на ответственном участке идеологического фронта, помогать родной партии вдохновлять воинов на окончательный разгром немецко-фашистских оккупантов. Они гордились тем, что коллектив комбината «Правды» послал их на передний край Великой Отечественной войны. И они всеми силами старались оправдать это высокое доверие.

— Мне вспоминается, — рассказывает Зинаида Гавриловна, — такой случай. Наша армия перебазировалась с Западного фронта на Калининский. Двигались в железнодорожных эшелонах. На станцию Западная Двина редакция прибыла первой. Только успели выгрузиться и отогнать машины в сосновую рощу, как на станцию напала вражеская авиация. Как ни старались наши зенитчики не допустить стервятников к станции, все же нескольким самолетам удалось сбросить бомбы. Станцию заволокло дымом, вздыбилась земля, затрещали вагоны, показались огненные языки.

За несколько месяцев фронтовой жизни москвички впервые попали в такой переплет. И ни одна из них не дрогнула, не побежала прятаться в кусты. Не успели еще разорваться последние бомбы, как они бросились на станцию спасать людей. Вместе с бойцами и командирами вытащили из завалов несколько тяжело раненных воинов и оказали им первую медицинскую помощь. И только когда все пострадавшие были эвакуированы в полевой госпиталь, девушки вернулись в сосновую рощу, где находились машины редакции.

А сколько раз приходилось Зине, Марине и Маше находиться под артиллерийскими обстрелами и бомбежками, спасать из пылающей машины шрифт и оборудование, выпускать специальные листки в боевых порядках наступающих войск и под огнем противника на себе доставлять увесистые пачки газет атакующим бойцам. Когда же обстановка заставляла сменить верстатку на винтовку, наборщицы армейской газеты считали своим священным долгом с оружием в руках защищать родную землю.

…Этот случай произошел на литовской земле. Наши войска стремительно продвигались на запад, окружая и уничтожая большие группировки противника. Спасаясь от возмездия, гитлеровцы в панике разбегались по лесам, стремясь любой ценой прорваться из окружения. По ночам, как голодные волки, выходили они из лесу, нападали на мирных жителей, грабили, запасались продуктами и снова прятались, надеясь, что бесноватый фюрер все же выручит их из западни. Были случаи, когда отдельные группы окруженных гитлеровцев нападали на мелкие подразделения и тыловые хозяйства наших войск. Такая обстановка заставляла и на освобожденной земле всегда быть готовыми к отражению внезапных налетов противника.

Ежедневный выпуск газеты требовал оперативных материалов непосредственно с переднего края. Поэтому бо́льшая часть сотрудников находилась в наступающих частях. На основной базе оставались шоферы, наборщики, печатники, корректоры, машинистки, два-три журналиста да несколько солдат из армейского заградительного отряда, приданных редакции для несения караульной службы. Вот такими силами нужно было выпускать газету, нести охрану и быть готовыми к любым неожиданностям. А редакции зачастую приходилось располагаться на хуторах, в рощах, небольших селениях, в отрыве от второго эшелона штаба армии.