Девушки в погонах - [16]

Вскоре началась подготовка к отправке освобожденных женщин на родину. Они были вызваны в комендатуру.

— Как вас зовут? — спросил советский офицер в чине капитана худенькую девушку.

— Аида.

— Отчество?

— Сергеевна.

— Фамилия?

— Алахвердян.

Капитан заметно оживился:

— Армянка?

Аида утвердительно кивнула головой.

— Из Армении? — обрадовался капитан.

— Нет, я не из Армении, а из Азербайджана. Село Кейвенд, Исмаилинского района.

— Если из Азербайджана, тогда ты моя землячка… А я из Баку, — улыбнулся капитан — Аветик Саркисян.

Аида стала работать в штабе 49-й армии, освободившей Равенсбрюк, на должности учетчика по регистрации советских репатриированных. Одновременно она помогала редакции армейской газеты «За Родину» в сборе материалов о зверствах гитлеровцев в период их хозяйничания в Равенсбрюке. Вместе с ней в штабе армии работали и некоторые другие бывшие узницы, в том числе армянка Валя Партикьян и ленинградка Таня Чибис — близкие подруги Аиды Алахвердян.

В октябре 1945 года Аида Алахвердян поехала домой. Провожая ее на родину, капитан Саркисян в знак дружбы подарил ей свою фотографию, на обороте которой написал:

«На память дорогой землячке Аиде, освобожденной Красной Армией из фашистского застенка».

С тех пор прошло много лет. Где же теперь Аида Сергеевна? Где ее подруги по концлагерю Равенсбрюк: Валя Партикьян, Лидия Назарова, Кето Хомерики, Осанна Авакова, Таня Чибис, Клава Денисова, француженка Муннет Гурне, чешка Зденка Неедлова? Какова их послевоенная судьба?

После возвращения из Равенсбрюка Аида Сергеевна продолжала учебу, прерванную войной. В 1950 году она окончила Астраханский технический институт рыбного хозяйства и осталась работать в Астрахани. Аида Алахвердян — инженер-технолог крупнейшего в городе рыбоконсервного холодильного комбината. Довольна Аида и своей профессией, и любимой дочуркой Светочкой.

В разных концах страны ныне живут и другие бывшие узницы Равенсбрюка: Кето Хомерики и Нателла Титвинидзе — в Тбилиси, Лидия Назарова и Нина Бондаренко — в Баку, Клава Денисова и Патимат Ибишева — в Махачкале, Валентина Партикьян — в Дебальцево, Осанна Авакова — в Пятигорске. У каждой из них — своя семья. Все они регулярно переписываются, встречаются.

Много интересного можно было бы рассказать о послевоенной судьбе каждой из бывших узниц, об их трудовой жизни и крепкой дружбе, рожденной в дни совместной борьбы с фашизмом.

…Я увидел Аиду Сергеевну в то время, когда она вернулась из Москвы, с Всемирного конгресса женщин, куда ездила по приглашению Советского Комитета ветеранов войны. Вернулась полная впечатлений о встречах с подругами по лагерю, с которыми провела многие месяцы в гитлеровской неволе и которых не видела восемнадцать лет.

Аида Сергеевна кладет на стол пачку различных документов и писем, многие из которых со штемпелем «Международное». Прежде всего она показывает свою крохотную записную книжку, заведенную ею в стенах лагеря. Ее размер — не более половины спичечной коробки (чтобы легче было прятать в случае обыска). На восьмидесяти страницах этого своеобразного справочника записаны адреса подруг по лагерю.

Затем Аида Сергеевна показывает дорогие сердцу памятные сувениры.

— Это подарок от французской подруги Муннет Гурне, — улыбаясь, показывает нам Аида треугольный шерстяной платок. — Он был прислан из Франции через Красный Крест, когда мы томились в Равенсбрюке. Муннет подарила его мне в знак большой дружбы.

Прошло двадцать лет, а француженка Муннет и советская героиня Аида Алахвердян и поныне продолжают переписываться. В почте Аиды Сергеевны много писем из различных городов Советского Союза и зарубежных стран. Главное их содержание — благодарность советскому народу, его Вооруженным Силам за то, что они помогли миллионам людей освободиться от ига фашизма.

А. Фомин СЕРДЦЕ ПАТРИОТКИ

Женщиной необыкновенной судьбы можно назвать Анну Егорову. Пионер прокладки первых тоннелей Московского метрополитена, отважный штурман, стойкий и мужественный боец, женщина, попавшая после ранения в фашистский концлагерь и вынесшая там страшные муки, но оставшаяся верной Родине — вот страницы ее биографии. Когда она говорит о себе или о ней рассказывают ее друзья, нельзя без волнения слушать эти рассказы.

Над Москвой опускались весенние сумерки. Уже вспыхнули цепочки первых огней, заморгали неоновыми лампами рекламы. Наступал самый обычный вечер, каких много было в жизни Анны Александровны. Внешне он, казалось, ничем не отличался от других весенних вечеров. И все же она волновалась. Ей предстояла встреча с молодыми строителями метро, с такими же ребятами и девчатами, какими были ее друзья и она сама четверть века назад.

Метрострой тридцатых годов — это ее юность, первые шаги в трудовой жизни. Это учеба, увлечение авиацией. Наконец — первый самостоятельный полет, начало суровой и романтичной дороги в небо, начало интересной и необычной судьбы.

В вестибюле Дворца культуры, где собралась молодежь, гостью встретила невысокая рыжеволосая девушка.

— Вы летчица? К нам на вечер?.. — спросила она.

— Да, — ответила Анна Александровна. И, немного помедлив, добавила: — Была когда-то летчицей…