Девушки - [7]
— А ты очень простая. Ну, прямо благодетельница для всех…
— Не для всех, а для тех, у кого мы в долгу. Папа меня и Дашу похвалил, сказал: «Правильно, девчата, поступили».
— Ой, не говори мне о старом дураке! — сердито воскликнула мать. — Твой отец на трех войнах был, от его героизма у меня сердце почернело. Вот и теперь ушел в партизаны. Что, без него не обошлись бы?
— Папа иначе не мог.
— Девка, не режь мне сердце!
Ольга замолчала. Повернувшись к зеркалу, висевшему на стене над комодом, расплела косу. Темно-русые волосы рассыпались по плечам.
Расчесывая их, Ольга взглянула в окно. На завалинке синел снег. Синица носиком чистила перья крылышек. На серой дороге над оттаявшими кучами конского навоза чернели галки — выбирали из помета непереваренный овес. Где-то трещала сорока: «Та-та-та, та-та-та! Я все понимаю, я первая умница».
Прислушиваясь, Ольга улыбнулась. «Удивительно, как эта сорока напоминает Феню! Та тоже вот так трещит на собраниях…»
— В этом платье поедешь? — спросила мать из кухоньки.
— Да.
— Надень похуже, ситцевое. Не надо трепать шерстяное в дороге.
— Поеду в нем. И пальто надену.
— И, конечно, фетровые ботики?
— Ботики возьму с собой, надену их в городе.
— Уж не в кино ли пойдете?
— Отчего же, мама, и не сходить!
— Ой, девка, боюсь я за тебя!
Ольга рассмеялась и, положив гребень на комод, стала заплетать волосы в косу.
Вошла Даша. Глаза ее сияли, ямочки на румяных щеках вздрагивали. Она разделась, повесила пальто на вешалку. Затем подскочила к Ольге, обняла ее и поцеловала в затылок. Заглянула в зеркало и, встретившись там глазами с подругой, рассмеялась и запрыгала по комнате. Складки шелковой юбки вспыхивали голубыми бликами. Светлая коса слегка раскачивалась. Ольга отвернулась от зеркала, остановила взгляд на подруге.
— В шелковом?
— Правда, оно идет ко мне? — обернулась Даша.
— Очень, — ответила Ольга. — Тебе все к лицу!
— «В этом я уверена, — смеясь пропела Даша. — Выйду замуж за…» За кого, ты думаешь? А вот сейчас погадаем.
Она шагнула к радио, включила. Из рупора полились звуки вальса.
Даша подлетела к Ольге, обняла ее за талию, и девушки закружились в танце. Подолы юбок взлетели и веером плавно заколыхались в такт музыке. Мать Ольги выглянула из-за двери, вздохнула и, сложив руки на груди, застыла в удивлении. Ее старое, морщинистое лицо с каждой секундой становилось добрее и мягче.
— Ай-ай! — шептала она и покачивала головой. — Ай-ай!
Дверь открылась, и на пороге остановился председатель колхоза.
— Вот-те на! — пробормотал он и смущенно погладил ладонью седую бороду. — А я думал, они готовы…
Девушки враз остановились и, пряча улыбки, скромно сказали:
— Мы давно готовы, товарищ председатель.
— Лошади запряжены, надо ехать, — сказал Григорий Васильевич.
Ольга и Даша стали одеваться.
— Григорий Васильевич, боюсь, что они протанцуют и масло и мясо в Рязани. Послал бы вместо этих озорниц других девушек или женщин, — посоветовала мать Ольги.
— Лучше Ольги и Даши у меня нет, — возразил Григорий Васильевич. — Тихони не только товар проворонят, а и лошадей потеряют.
— Спасибо, дедушка, за добрые слова! — застегивая пальто, поблагодарила Даша.
— Поехали, — сказала Ольга.
Девушки по очереди обняли и поцеловали Анну Петровну и, схватив чемоданчики с провизией, выбежали из дома. За ними последовали председатель и Анна Петровна.
— Кум! — остановившись на крыльце, позвала она.
— Что, кума? — замедляя шаг, отозвался Григорий Васильевич. Предвесенний ветер трепал у него на груди белую бороду.
— А ты построже дай им наказ, чтоб они…
Председатель досадливо махнул рукой и быстрее зашагал за девушками, которые уже спускались под гору, к правлению колхоза. Анна Петровна вздохнула и вернулась в избу.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Когда Ольга и Даша въехали в ворота Дома колхозника, там под навесами стояло много подвод. По двору, заваленному кучами навоза, бродили куры, поросята, где-то гоготали гуси.
— Не постоялый двор, а прямо совхоз, — недовольно сказала Ольга, слезая с саней.
— Это все заведующий развел. Птица-то его и кормится на дармовщину нашим добром, — откликнулся на ее слова старичок в тулупчике и красноармейском шлеме.
— Оля, — сказала Даша, — есть место на другой стороне. Заворачивай!
Ольга повернула лошадей направо и въехала под навес. Девушки быстро отпрягли лошадей, привязали их к передку саней, где лежало сено, набросили на них попоны, чтобы не озябли с дороги. Мясо и масло они уже сдали на заготовительный пункт. Подошел дворник, сухо предупредил:
— Сбрую куда денете? В сани положите? Украдут — не отвечаю!
— Не отвечаете? — удивилась Ольга. — Кто же отвечает? Мы деньги платим за стоянку.
— Уж не хотите ли задаром! — огрызнулся дворник и, хромая на правую ногу, быстро заковылял прочь.
— А если мы заплатим вам продуктами? — бросила ему вдогонку Даша.
— Дельно! — ответил дворник и обернулся. — Тащите сбрую вон в тот сарайчик. Там мой мальчонка сидит, он примет. Сохранно будет, да и сами будете чувствовать себя вольготнее. Наверно, в город пойдете, может, и в кино… За конями тоже погляжу.
Девушки отнесли сбрую в сарайчик, потом вошли в чайную. В сизом махорочном дыму было людно. У окна за столиком высокий молодой человек в черном пальто ел хлеб с салом и запивал какой-то жидкостью. За длинным столом, стоящим посреди чайной, сидело трое мужчин. Они пили водку, курили, громко разговаривали, пересыпая речь бранью. Девушки вспыхнули, попятились к порогу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергей Иванович Малашкин — старейший русский советский писатель — родился в 1888 году, член Коммунистической партии с 1906 года, участник первой мировой войны и революций 1905 и 1917 годов. Его перу принадлежат сборники стихов: «Мускулы» (1918), «Мятежи» (1920), стихи и поэмы «Мышцам играющим слава», «О современность!», «Музыка. Бьют барабаны…» и другие, а также романы и повести «Сочинение Евлампия Завалишина о народном комиссаре и нашем времени» (кн. 1, 1927), «Поход колонн» (1930), «Девушки» (1956), «Хроника одной жизни» (1962), «Крылом по земле» (1963) и многие другие.Публикуемый роман «Записки Анания Жмуркина» (1927) занимает особое место в творчестве писателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
Пафос современности, воспроизведение творческого духа эпохи, острая постановка морально-этических проблем — таковы отличительные черты произведений Александра Чаковского — повести «Год жизни» и романа «Дороги, которые мы выбираем».Автор рассказывает о советских людях, мобилизующих все силы для выполнения исторических решений XX и XXI съездов КПСС.Главный герой произведений — молодой инженер-туннельщик Андрей Арефьев — располагает к себе читателя своей твердостью, принципиальностью, критическим, подчас придирчивым отношением к своим поступкам.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».