Девушка жимолости - [35]

– Я знаю, прости. Какое-то затмение…

Эта ложь про колледж и Уолтера вылетела из нее сама, легко, как шестифунтовый младенец. Какой стыд! Ведь мысль о том, что нужно откладывать деньги для сына, ей и в голову не приходила. Она вечно думала только о себе!

Джин решилась взглянуть на мужа: черты лица сгладились, взгляд затуманился, он мечтательно глядел сквозь нее. Представлял, наверное, как Уолтер поступил в колледж в Джорджии, как окончил его в магистерской шапочке и мантии. Занялся адвокатской практикой или пошел по медицинской части. Хауэлл тряхнул головой, отгоняя мечты.

– Мне не нравятся твои секреты. Жена не должна за спиной мужа деньги припрятывать. Это неправильно.

– Ты прав.

– Я из-за этого выгляжу дураком. – Он опустил глаза и посмотрел на нее, тяжело вздохнув. – Даже не знаю, что с тобой теперь делать, Джин.

Он переместился в другой угол кухни, как будто разговор был окончен, но внутренний голос подсказывал ей, что все не так просто. Не все так просто. Голос, очень похожий на мамин, говорил ей быть начеку, ходить осторожнее.

Хауэлл подал ей руку, и она встала. Чтобы показать ему, что инцидент исчерпан, она изобразила самую лучезарную улыбку, на какую была способна. Достойную Мирны Лой. Он помог ей подняться и погладил по заду, потом собрал разбросанные деньги, аккуратно сложил их и сунул в карман. Она вышла на цыпочках, чтобы позвать детей.

Той же ночью, часов в двенадцать, Джин обнаружила, что постель рядом с ней пуста, и услышала голоса на крыльце. Узнать их было нетрудно: это ее муж и ее отец. Не все слова удалось расслышать, однако она прекрасно поняла, о чем разговор. Они решали, что с ней делать.

Глава 16

18 сентября 2012, вторник

Бирмингем, Алабама

Проснулась я вся потная, во рту пересохло. Посмотрела на часы – чуть больше трех пополудни. Я была в одном белье и завернута в простыни – вероятно, одежду я стащила посреди ночи.

На соседней кровати с телефоном и айпадом сидел Джей в одних трусах. Видимо, он почувствовал, что я проснулась, обернулся, пробормотал что-то в телефон и положил трубку.

– Снова адвокат?

– Ага.

– Я не хочу с ним говорить.

– Сама смотри. Пить хочешь?

Он бросил мне бутылку воды, и я в мгновение ока ее осушила. Он улыбнулся, глядя на меня, что навело меня на мысль, как же мерзко я, наверное, выгляжу. Всклокоченные волосы, отпечатки простыни на лице, запашок изо рта. Я словно век не мылась и не ела. Выпутавшись из простыней, я свесила ноги с кровати.

И тут на меня навалился весь вчерашний рассказ Роува – галдол, парк Бьенвиль-Сквер, Уолтер и Вэл, ружье. Но главный вопрос так и остался неразрешенным: что же на самом деле произошло с мамой и как она умерла?

Той ночью мы были с ней вместе. Мне помнились отдельные картинки – мрачное слайд-шоу из прошлого. Я слышала ее голос, как она говорит мне дожидаться девушку с жимолостью. Но разрозненные кусочки воспоминаний никак не складываются в связную историю.

Я резко выпрямилась:

– Какое сегодня число?

– Восемнадцатое, – перестав печатать, ответил он.

Страх резанул меня изнутри.

– Я должна срочно узнать, что случилось с мамой и бабушкой, – и остановить этот долбаный роковой товарняк, прежде чем он переедет и меня.

Оказывается, он отпустил Роува, пока я спала. Проводил до лифта и сказал, чтобы поймал такси до дома. И теперь, видимо, ждал от меня взрыва. Но я была настолько вымотана, что не стала обращать на это внимания. На самом деле мы не могли его держать здесь целую вечность. Да и у меня было чем заняться.

А еще Джей сказал, что, вернувшись в кровать, он обнимал меня всю ночь. Это-то как раз я помнила – чувство, что кто-то находится рядом и держит, с этим чувством я проснулась. Вообще я привыкла спать одна. Рядом с кем-то еще мне было тесно, точно в замкнутом пространстве. Но что-то подсказывало мне, что он – единственный, кто удерживает меня от того, чтобы не чокнуться. Поэтому я как бешеная цеплялась за его руку всю ночь, как будто только эта рука отделяла меня от беспредельного отчаяния.

– Ну? – спросила я, когда он закончил свой рассказ.

– Что «ну»? – Теперь в моем распоряжении было все его внимание, обнаженная грудь, боксеры и все прочее. Это мешало сосредоточиться. Я старалась сконцентрироваться на своем гневе, однако он рассасывался. Отступал.

Я вскинула руки:

– Разве ты не слышал, что Роув сказал? Я должна предпринять что-то немедленно, пока это не случилось и со мной. Срочно нужно перехватить инициативу, пока Уинн не упек меня в какую-нибудь ужасную лечебницу.

– Чтобы этого добиться, тебе нужны силы. Отдых. Правильно?

Я вздохнула, потирая виски. Такой разговор ведет в тупик. А мне нужно было сосредоточиться на решении неотложной задачи. Ведь осталось всего двенадцать дней. Менее двух недель на то, чтобы понять, что это за болезнь и как с ней быть.

– Нашел что-то интересное? – спросила я, указывая на айпад.

Он взглянул на экран:

– Я отвечал на имейл родителям. Они во Франции, поехали в Тоскану на дегустационный тур. Квартира, которую они снимали, свободна до конца месяца. Я могу заказать экспресс-услугу и оформить тебе паспорт за сутки, к пятнице мы бы уже были в Париже, и на свой день рождения ты бы разгуливала по Лувру, уплетая круассаны и макаруны.