Девушка жимолости - [19]

В знак покаяния я пробормотала Veni, Creator Spiritus – хотя и была абсолютно уверена, что это не самая подходящая молитва, – и рванула с места. Милях в трех к северу показалось просторное современное здание из камня и стекла, расположенное в самом устье залива. При виде этого дома у меня внутри все сжималось и учащался пульс, но если я хочу что-то узнать о маме, то начинать нужно именно отсюда.

К счастью, машин рядом не было, я без труда припарковалась и постучала в двустворчатую дверь. Слава богу, ответила горничная. (Горничная, заметьте, а не домработница, – женщина за семьдесят, до сих пор носившая форменное платье, белое с серым, как полагалось в давние времена.)

Я представилась давнишней подругой Хильды Оливер – точнее, всех Оливеров, – приехавшей повидаться. Горничная ответила, что миссис Оливер нет дома, но мистер Оливер играет в клубе в гольф с их сыном Роувом.

Клокоча от нервного возбуждения, я запарковалась возле загородного клуба. Я напевала обрывки песен, которые крутили по радио, отгоняя соблазн скатиться в прежнюю жизнь. Какой же я мерзкий человек, раз так мне кайфово было обманывать, красть и гнать со скоростью 85 миль в час, чтобы осуществить очередное плохое решение.

Глава 8

16 сентября 2012, воскресенье

Мобил, Алабама

Поле для гольфа при загородном клубе Мобила мерцало в жарком мареве. Я оставила машину на краю парковки в тени старого дуба и долго нажимала бесчисленные кнопочки на приборной панели, пока люк в крыше наконец не закрылся. Потом я засунула сигарную коробку вместе с телефоном под водительское сиденье.

Парень в магазине гольф-товаров сказал, что четверка, включая Оливеров, скоро закончит игру. Я подумала взять гольф-кар и тут заметила автобар, припаркованный на дорожке. Водить эти машинки всегда нанимают исключительных дур: кретинок с русалочьей гривой, здоровенными сиськами и в таких коротких юбках, что задница трясется ниже подола. В общем, таких, чтобы втюхивали посетителям клуба пиво и сэндвичи в несусветных количествах. Я лениво направилась к машине. Неудивительно, что ключ остался в замке зажигания. Я завела мотор и поехала по дорожке для гольф-каров.

Я пронеслась мимо нескольких игроков, пытавшихся меня тормознуть, и остановилась у пятнадцатой лунки. Именно в этот момент Роув Оливер сделал первый удар. Я сидела в машинке возле сосновых посадок, собираясь с духом. Времени прошло много. Годы… Но даже теперь рядом с ним я чувствовала себя тринадцатилетней. Трясущейся, напуганной тринадцатилетней девчонкой.

Наряд Роува представлял собой варварское сочетание лилового, мятно-зеленого и желтого. Плюс широкий белый ремень, державший штаны под солидным пузцом. Я прикинула в уме. Ему сорок два. Лицо красное, из-под белого козырька в пятнах от пота торчат сильно поседевшие лохмы.

Я с ним справлюсь, уговаривала я себя. Я смогу. И не потому, что знаю его слабое место, а потому, что он для меня теперь ничто.

Ничто.

Роув прищурился, вглядываясь в фервей, облокотился на клюшку и выругался. Остальные члены его команды направились к своему гольф-кару. Я соскользнула с сиденья. Приняла специальную позу – расставила ноги, руку положила на бедро, выпятила грудь.

– Попить не желаем? – выкрикнула я. Голос звучал уверенно. Призывно. И Роув Оливер, как марионетка, повернулся в мою сторону. Я улыбнулась.

Он спрятал клюшку в сумку, потом махнул отцу и двум другим игрокам:

– Пивка не хотите?

Они отказались, и Роув пошел ко мне.

– А ты новенькая, – сказал он, сдернув темные очки, и вытер лицо сгибом локтя. Его глаза рыскали по моему телу. Внутри у меня все переворачивалось.

– Хотите чего-нибудь? – спросила я.

Он сощурил глаза – кажется, начал узнавать. Помедлил, отступил назад:

– Нет, спасибо.

Я схватила его за волосатое и мокрое от пота запястье:

– Что ж, а я хочу.

– Я больше этим не занимаюсь. – Он выдернул руку, но не двинулся с места, а снова оглядел меня с головы до ног. Я сняла солнечные очки и улыбнулась:

– Привет, Роув.

Он затряс головой. Улыбнулся собственной глупости. Наконец-то узнал.

– Алтея. Давненько не видались.

– Десять лет, – ответила я.

– Да уж. Надо же! Где же ты пропадала?

– То там, то сям. По-разному. Сам понимаешь.

Он позволил себе еще раз заглянуть за ворот моей блузки. Придурок.

– Ладно тебе, Роув. – Я придвинулась ближе. – Я знаю, в твоих загашниках всегда найдется окси, перкоцет или что-нибудь такое. Даже не сомневаюсь.

– Роув, – окликнул его отец, он помахал в ответ.

– Найди меня, когда закончишь. – Я понизила голос. – Тащи любые таблетки, какие есть. Могу заплатить – и не только деньгами. – Я подмигнула, он сглотнул. – Второй ряд с конца, серебристый «БМВ». – Задержав дыхание, я протянула руку к его невозможным зеленым штанам, сунула палец за белый ремень и чуть потянула. Роув приоткрыл рот. На меня пахнуло сигарами и луком.

– Увидимся, – сказала я.

Я села в свою машинку и покатила по дорожке в сторону парковки. Несомненно, я чудовищно глупа. Однако последние двадцать четыре часа кое-что для меня прояснили: всю жизнь я позволяла делать мне больно, помыкать собой, использовать себя. Сегодня, наконец, пришло время отыграться.