Девушка выбирает судьбу - [125]

— Ты это все говоришь потому, что не любишь его по-настоящему. Просто он не родной сын тебе, вот и не понимаешь мальчика!..

Она заплакала и выбежала из дома.

— Если так, то я больше слова не скажу про него, — сказал ей вдогонку Жолаушыбай. — Делай с ним что хочешь!..

Впервые они серьезно поссорились. После этой сцены тетушка Малике буквально возненавидела Жолаушыбая. «Кто ты по сравнению с первым моим мужем! — думала она все чаще. — Тот все умел, был заместителем председателя райисполкома, не каким-то там киношофером. Да не будь войны, я бы тебя на пушечный выстрел к себе не подпустила. И еще противоречит!..»

Все свое свободное время Жолаушыбай тратил на склеивание лент, которые поступали в их дальний район после многократного использования в областном центре. Ему всегда было некогда, потому что он обслуживал чабанские бригады на джайляу, находящиеся в добрых ста — ста пятидесяти километрах. Даже его постоянное молчание ставила ему в вину тетушка Малике. Ей казалось, что он молча осуждает ее за потачки сыну, и она теперь делала это специально наперекор мужу.

В восьмом, девятом и десятом классе Оспан начал просить, а потом и требовать деньги у матери. Несмотря на скромные доходы, она никогда не отказывала ему. А он вымогал деньги и у отчима. Парень был смышленый и понимал, что слабохарактерный отчим ни за что не откажет ему. Ведь мать в этом случае обязательно вспомнила бы о том, что он не родной сын. Действуя таким образом, Оспан заставил мать купить ему дорогой отрез на костюм, а у отчима выпросил наручные часы последней марки, без которых вполне мог бы обойтись. Еще учась в школе, начал Оспан погуливать с женщинами, и мать этим очень гордилась.

— Настоящий мужчина, не слюнтяй какой-нибудь, который млеет при виде юбки! — говорила она. — Он теперь взрослый джигит, продолжатель рода, дай бог ему счастья!

Все чаще представляла она себя бабушкой с внучком на коленях. Как это хорошо нянчить маленького крикливого малыша!

Нет, рано, пожалуй, ее Оспану жениться, заводить семью. Пусть сначала закончит десятилетку, потом институт, займет достойное место в жизни, а тогда можно и о семье подумать. К тому же не всякая жена подойдет такому джигиту. Следует хорошенько подумать, прежде чем выбрать!..

Что касается внешности, то Оспан, действительно, был парнем хоть куда: высокий, стройный, с копной густых черных волос. На смуглом узком лице горели темные глаза. И вид у него был уверенный. На улице встречные девушки косились в его сторону, и матери это очень нравилось. Такой в жизни не пропадет!..

Оспан закончил десятилетку и получил аттестат зрелости. Пятерок он не имел, да и четверок было негусто. Тем не менее мать устроила грандиозный той. Зарезали несколько баранов, пригласили уйму гостей — близких и дальних родственников. При этом тетушка Малике постаралась, чтобы среди приглашенных были, в основном, солидные, влиятельные люди. «Не твоего поля ягода!» — не преминула сказать она своему покорному супругу.

Сразу после тоя тетушка Малике засела писать письма своим родным, двоюродным и троюродным братьям, живущим в Алма-Ате. В этих письмах она просила их сделать все для того, чтобы ее мальчик поступил в университет или, на худой конец, в какой-нибудь другой столичный вуз.

Оспан вдруг выразил желание учиться в юридическом институте. Кто-то из родственников Жолаушыбая был юристом, и тетушка Малике буквально принудила мужа написать ему письмо с категорическим требованием приготовить для Оспана место в институте. Пусть хоть что-нибудь сделают для сына его родные!..

Молодому человеку не повезло. Он провалился на вступительных экзаменах и вернулся домой. Но тетушка Малике не унывала. Она наняла репетиторов по основным предметам, чтобы они подготовили сына на следующий год. Словно опомнившись, она начала внимательно следить за тем, где и с кем он проводит время.

А Оспану уже надоело учиться. Он быстро перессорился со своими репетиторами, а матери сказал, что они ничего не знают из того, что нужно для поступления в институт. Она принялась ругать его, плакала, но ничего не помогло.

— Я сам буду готовиться к экзаменам! — заверил он ее. — Зачем напрасные траты? Как-нибудь не глупее других!

Он хорошо знал, что мать самого высокого мнения о нем, и повторял теперь ее же слова. И она опять согласилась с ним. Жолаушыбай только вздыхал…

В том году в районе началась большая стройка. Среди приехавших на нее честных тружеников был определенный процент случайных людей, гоняющихся по всей стране за длинным рублем. Попадались и уголовные элементы. Как-то так получилось, что Оспан завел себе друзей среди вновь приехавших и пропадал теперь где-то день и ночь. Занятия отступили куда-то на задний план, а потом он и вовсе забросил их.

— Да, конечно, был бы жив отец, мальчик давно бы учился в институте! — говорила мать встречным и поперечным. — А чего ждать от моего слюнтяя Жолаушыбая? Сын его и в грош не ставит. Да и не за что уважать его. Не смог даже хорошего письма написать родственникам, чтобы устроили Оспанчика в институт!..

С Оспаном же становилось все хуже. Весной он ввязался в пьяный дебош и получил десять суток за мелкое хулиганство. Тетушка Малике, которая очень дорожила честью семьи, долго не выпускала сына на улицу, а когда прошли синяки, поспешила отправить его в Алма-Ату. Снова написала она письма кому только было можно и заставила писать своего мужа. Но и на этот раз Оспан никуда не поступил.