Девушка в бегах - [3]

– О, привет, секунду, – говорю я, поворачиваю голову, но не отрываю взгляда от страницы, потому что собираюсь изобразить прилежную ученицу. Я буду максимально убедительной. Наконец я торжествующе вздыхаю, будто закончила главу, которую долго читала, и поворачиваюсь лицом к маме, поставив руки на спинку стула и подперев ладонями подбородок.

– Что, новый папа ждет внизу?

В ответ на это мама вздрагивает:

– Молю бога, чтобы он никогда не вздумал оставить потомство. – Затем она хмурится, глядя на меня. – Дорогая, ты в порядке? Ты вся раскраснелась. – Она протягивает руку к моему лицу, чтобы откинуть волосы в сторону и посмотреть поближе. Я отшатываюсь, пытаясь выглядеть не слишком виноватой. Мое лицо обжигают тревога и смущение. Я отсаживаюсь подальше от нее, с непринужденным видом перебравшись на середину кровати.

– Со мной все нормально. Не меняй тему. Может, ты слишком преувеличиваешь? Ты же провела в его обществе меньше двух часов. С этим-то что не так?

– Помимо того факта, что он пытался заглянуть в вырез блузки нашей официантки каждый раз, когда та приносила напитки?

– Фу, правда? – Мои плечи расслабляются – теперь, когда она больше не пытается пристально рассмотреть меня.

– А потом он даже чаевых ей не оставил.

Я морщусь так сильно, что мне становится почти больно. Для тех, кто не оставляет чаевых, есть отдельный котел в аду. В этом году мама сделала мне еще одно послабление – разрешила подрабатывать официанткой после школы, так что я знала это на собственном опыте. Мамин кавалер мог начать ковыряться в носу за столом, но я все равно бы считала, что главный недостаток его характера – скупость.

Она опирается одной рукой на мою кровать, чтобы снять туфли на каблуках.

– Может, уже решим, что пытаться ходить на свидания после тридцати – это зло, и тогда я смогу просто сдаться?

– Если что-то дается трудно, бросай сразу. Ага, урок усвоен.

Наклонившись назад, мама принимается демонстрировать чудеса гибкости, выбираясь из обтягивающих легинсов.

– Может, мне больше понравится десяток кошек?

– Мам.

– И я смогу есть глазурь прямо из банки. Знаешь, всегда мечтала именно так и делать.

– Тогда я брошу школу и начну ходить на прослушивания реалити-шоу. Мама, я пойду на шоу «Холостяк». Правда, я это сделаю.

Выбравшись из легинсов, мама аккуратно сворачивает их и кладет на колени.

– Это так утомляет.

Не уверена, что она имеет в виду – свои неудачи на свиданиях или «Холостяк». Вероятно, и то, и другое. Нам просто нужно немного расширить зону поиска. Я более чем уверена, что ей понравится сюрприз, который я для нее готовлю.

– Ладно, ты не сердись, – произношу я, вскакивая на ноги. – Пусть даже день рождения на следующей неделе у меня, я приготовила подарок тебе. Я знаю, ты не хочешь, чтобы я что-то публиковала о себе в Сети, потому что ты слишком много смотришь новости. – Я тяну ее за руку, заставляя сесть на стоящее у стола кресло. – А я нет, – быстро добавляю я, заметив, как она начинает бледнеть. – Но ты же взрослая, и я подумала, что ты, может… будешь… более… успешной, – я говорю медленнее и, наклонившись над ней, быстро нажимаю на клавиши в поисках нужного сайта. – Вот оно! Смотри, уже полдесятка сообщений, – я показываю на маленький счетчик на экране и жду, пока с ее лица исчезнет выражение удивления и паники.

Но оно не исчезает.

Она тянется к ноутбуку и спрашивает – ее голос звучит очень глухо:

– Кэйтелин, что ты наделала?

– Это крайне приличный сайт знакомств для «зрелых взрослых людей, ищущих долгосрочных отношений», – поясняю я, цитируя их слоган. – Я создала профиль для тебя, и там много мужчин, которым ты интересна, несмотря на то что у тебя есть дочка, которой почти семнадцать, и вообще. Смотри, я даже добавила фото, которые мы сделали в день, когда сюда переехали.

– Когда? – она резко хватает меня за запястье и сжимает пальцы почти до боли.

– Я сделала это после того, как ты ушла на свидание. Я подумала… прости. Я все удалю. – Она все преувеличивает. Снова. Я же не раздавала на каждом углу копии ее карты социального обеспечения. Я просто хотела помочь ей сходить на свидание, которое не закончится совместным поеданием мороженого с печеньем и просмотром фильмов с Джейсоном Стейтемом.

Я удаляю ее профиль меньше чем за минуту. Как только я заканчиваю, мама захлопывает крышку ноутбука, вытаскивает из сумочки телефон и сразу же кому-то звонит.

– Это я, – говорит она так спокойно, что у меня волоски на руках встают дыбом. – Возможно, у нас проблема. Мне нужно узнать… – Ее пальцы крепче стискивают телефон. – Как долго?

Еще не успев повесить трубку, она двигается по комнате – распахивает дверь моего шкафа, вытаскивает старый рюкзак, от которого я собиралась избавиться. Затем она принимается выдвигать один ящик за другим, вытаскивать из них одежду и в беспорядке запихивать ее в рюкзак.

– Что ты делаешь?

– Нужно уходить. – Опустошив ящики, она даже не утруждает себя тем, чтобы их закрыть. Эта небрежность со стороны человека, который регулярно гладил мои носки, пугает меня больше, чем ее слова. Я не двигаюсь с места.

– Кэйтелин, надо идти! – Она подходит к столу и дергает меня в сторону с такой силой, что я чуть не падаю на пол. Учебник истории падает со стола, и, когда он с глухим стуком ударяется об пол, мама стискивает мою руку еще сильнее.