Девушка в бегах - [16]

Я решаю, что он не изображает боль. Его лоб покрыт тонким слоем пота, а губы с каждым шагом сжимаются все сильнее.

Я натягиваю капюшон худи ему на голову, надеясь, что, если кто-то подойдет близко, лицо будет разглядеть достаточно сложно. Наклоняюсь поближе, стараясь, чтобы мы выглядели как любая другая парочка – будто мы, пусть немного перепив и спотыкаясь, цепляемся друг за друга и тащимся к нашему номеру. Этот спектакль выглядит жалко, но, по крайней мере, мы не привлекаем внимания тех, кто попадается нам на пути.

Когда мы проходим мимо нескольких номеров, я оглядываюсь через плечо и вижу, как из здания администрации выходят двое мужчин и женщина на очень высоких каблуках. Чтобы понять, кто это, мне не обязательно видеть, как они показывают на комнату, из которой мы уже убрались.

Я безмерно благодарна матери за то, что она зарегистрировалась в мотеле, не упоминая меня. Менеджер даже не обратит внимания на нас с Малькольмом, а если и обратит, он не увидит связи между нами и номером с выломанной дверью метрах в шести у нас за спиной. И все-таки я стараюсь идти побыстрее, несмотря на то что Малькольм пытается хрипло протестовать.

Наконец мы заворачиваем за угол мотеля и делаем еще несколько шагов. Я помогаю Малькольму сесть, прислонившись к стене, не планируя тащить его дальше.

– Я хочу убедиться, что они не станут искать нас здесь. Но не пытайся сбежать, – говорю я ему. – Я быстрая, так что я тебя догоню. И тогда я буду очень сильно злиться из-за того, что ты заставил меня за тобой гнаться.

Я даже не понимаю, что говорю, и мой низкий, ровный голос начинает пугать меня саму. Я не очень быстрая и уж точно не агрессивная, и все же я, наверное, довольно убедительно изображаю оба эти качества, потому что Малькольм не возражает.

– Куда мне бежать? – Подняв руку, он показывает на край леса неподалеку. Ни малейших признаков цивилизации.

Похоже, он и правда не планирует двигаться с места в ближайшее время, но я знаю, что сама бы попыталась сбежать при малейшей возможности, поэтому я то и дело оглядываюсь на него, когда высовываюсь из-за угла, осматривая пространство перед мотелем. Через несколько минут три человека выходят из нашего номера и возвращаются в офис администратора.

Когда те двое появляются снова, мужчина крутит на пальце ключ от номера. Менеджер идет следом за ними. В одной руке он тащит ящик с инструментами, а в другой – молоток. Он явно недоволен, но смирился.

Я с облегчением прислоняю голову к стене, понимая, что они, похоже, не стали вызывать полицию. Я достаю из кармана разбитый телефон. Даже мне ясно, что его уже не починить. У меня перехватывает дыхание, потому что он напоминает мне, что впервые в жизни я за столько времени ни разу не говорила с мамой. Почему она не вернулась? Почему она оставила меня одну, не дав мне ничего, кроме паршивого телефона?

Если она мне не позвонила, наверное, случилось что-то ужасное. И даже если она попытается дозвониться сейчас, у нее ничего не выйдет. Сломанный телефон насмешливо смотрит на меня своим разбитым экраном, и только присутствие Малькольма удерживает меня от приступа паники.

Я не хочу возвращаться к нему, не хочу, чтобы мое будущее хоть в чем-то зависело от него.

Но сейчас он единственная нить, которая может привести меня к маме.

Повернувшись к Малькольму, я смотрю на него с мрачным видом, вполне отвечающим моему самочувствию. Он не двинулся с места. Он даже не следил за мной.

Когда я направляюсь к нему, под ногами хрустит гравий, и Малькольм открывает глаза.

– Они все еще ищут?

– Здесь не ты задаешь вопросы, – говорю я. – Единственная причина, по которой ты не лежишь с кляпом во рту в той комнате – то, что у тебя есть нужная мне информация.

Он хмуро смотрит на меня, но мое лицо остается равнодушным.

– Ладно, – отвечает он. – Будешь допрашивать меня тут, рядом с мусоркой?

Этого я не хочу. Мне хочется как можно быстрее оказаться подальше от мотеля. Но еще сильнее мне хочется получить ответы. Сдерживая дрожь в голосе, я произношу:

– Почему ты искал мою маму?

Он облизывает губы.

– Слушай, может, нам сначала лучше убраться отсюда?

Он тянет время, по крайней мере, пытается, но незнание определенно хуже, чем то, что он пытается скрыть. Я знаю маму. Ее «ошибка» не может быть страшнее, чем ужас, который медленно пожирает меня. Заметив, что я не двигаюсь с места, он вздыхает.

– Имя Дерек Эббот тебе что-нибудь говорит?

Я качаю головой.

– Его мать, Эмили Эббот, и есть человек, который ищет твою маму. Возможности полиции не безграничны. После того как муж миссис Эббот умер, она потратила свое состояние на организацию частного расследования – и предложила награду тому, кто сможет найти и задержать твою мать.

Меня окатывает порыв ветра, холодный и обжигающий. Он бьет меня в лицо, словно иголками, пронизывает одежду. Отрицание сдавливает мне горло, когда он произносит слова, которых я никогда не забуду:

– Ее разыскивают за убийство Дерека Эббота.

Откровение

– Нет, – слово срывается с моих губ. – Это невозможно.

Я делаю шаг назад, затем еще один. Малькольм не двигается с места. Мне хочется, чтобы это оказалось просто уловкой, чтобы он выдал себя и стало ясно – то, что он сейчас сказал мне, просто ложь. Но этого не происходит.