Лили послала Скарлет сообщение о свадьбе в тот же вечер. А наутро, услышав по телефону от лучшей подруги сварливое «Ну, объясняй», едва поборола искушение повесить трубку. Не потому, что не хотела говорить со Скарлет, просто не знала, откуда начинать объяснять и как это лучше сделать.
— Я беременна, — сказала она просто.
— Ох, Лили! — Тон Скарлет заметно потеплел, хотя Лили все еще слышала в нем тревогу и даже обиду. — Это чудесно, но, дорогая… Тристан сейчас рядом с тобой?
— Нет. Он вышел несколько минут назад.
Вышел, не сказав, куда, с кем и как надолго. А Лили не спросила. Она согласилась играть по правилам, которые Тристан объяснил ей в самом начале их авантюры, и собиралась сдержать слово, как бы трудно ни было.
— Значит, мы можем поговорить начистоту. — Тон Скарлет стал деловым, и это не предвещало ничего хорошего. — Послушай, я действительно рада, что ты ждешь ребенка. Я знаю, как ты мечтала о нормальной семье. Именно это меня и беспокоит…
Скарлет оставила фразу незаконченной. В образовавшейся паузе Лили отдернула муслиновые занавески, посмотрела из окна гостиницы на площадь и на изъеденный временем фасад церкви прямо напротив.
— Тебе не обязательно было выскакивать за него замуж, солнышко.
— Я должна была, разве ты не понимаешь? — тихо спросила Лили. — Я по опыту знаю, как несправедливо по отношению к ребенку растить его без отца и фамилии.
— Господи, Лили, ну какой из Тристана муж и отец?! Он же плейбой, сексуальный и харизматичный доминантный самец, который не создан для семьи!
— Пока он неплохо справляется. — Лили улыбнулась, глядя на площадь в серой пелене мелкого дождя.
Сейчас там было пусто и тихо, только голуби купались в фонтане, но утром их с Тристаном разбудили звонкие детские голоса. Ученики школы при церкви проводили на площади переменки, объяснил Тристан, сонно вычерчивая пальцем геометрические фигуры на ее теле. Лили решила, что это знак благословения свыше.
— Не сомневаюсь, — фыркнула Скарлет. — Но для счастливого брака нужно больше, чем отменный секс, знаешь ли.
Лили посмотрела на пустую постель, где еще недавно отчаянно предавалась страсти, ощутила, как вянет на губах улыбка и тягучая боль наполняет усталые мышцы.
«В нашем браке нет и не будет ничего больше, — подумала она печально. — По крайней мере, со стороны Тристана».
Тристан вернулся после полудня, принес в теплый номер отеля запах осени и несколько больших подарочных пакетов. Лили, которая дремала над «Дон Кихотом», почувствовала, как живот свело от вожделения. Словно за время его отсутствия она успела забыть, как ее муж хорош собой.
— Что ты читаешь?
— «Дон Кихота». — Лили изобразила глубокий интерес к странице тридцать семь, которую безуспешно пыталась дочитать с самого утра.
— Очень подходящее чтение, — насмешливо заметил он. — Романтический идеализм, доведенный до абсурда.
Лили отложила книгу, опустив глаза, чтобы Тристан не увидел выражение обиды на ее лице.
— Тебя не было целую вечность, — сказала она, чтобы что‑то сказать, но тут же пожалела об этом.
— Дела, — сказал он коротко, затем кивнул на пакеты. — На обратном пути пришлось заскочить кое‑куда, чтобы купить тебе все это.
Нерешительно Лили заглянула в один из пакетов, но не смогла разглядеть ничего, кроме оберточной бумаги.
— А что это?
Тристан подошел, на ходу расстегивая рубашку. У Лили перехватило дыхание.
— Посмотри.
Она хотела посмотреть, но не могла отвести взгляда от треугольника оливковой кожи, открытого распахнутым воротом. Вслепую зашуршала бумагой, пока пальцы не наткнулись на прохладную атласную ткань.
Среди хаоса смятого постельного белья короткое облегающее платье цвета слоновой кости с широким вырезом от плеча до плеча выглядело неприлично дорогим и изысканным, почти произведением искусства.
— Тристан, оно великолепно… Но зачем?
«Пытается загладить вину? — предположила Лили. — Неужели он ходил к другой женщине?»
— Вчера я оставил тебя без свадебного платья.
Глаза новобрачной защипало от подступающих слез. Каждый раз, когда ей удавалось убедить себя, что она сможет жить по его холодным правилам и хранить собственные предательские чувства в тайне, Тристан совершал какой‑то неожиданно трогательный поступок. Лили медленно встала на кровати, прижимая платье к телу, потом уронила его и прошла по вороху простыней к Тристану.
— Спасибо. — Она положила руки ему на плечи. — Это было не обязательно.
Живот Лили оказался почти вровень с лицом мужчины, и она почувствовала, как на секунду Тристан прижался к нему щекой. Но тут же высвободился и отвернулся.