- Нет.
- Тогда зачем?
- Сейчас увидишь.
Ханэ откинул одеяло и лег рядом с больной прижавшись к ней всем телом.
Живот и ноги женщины были обнажены. Ханэ, протянул руку, обнял ее бедра и сильно встряхнул.
Женщина чуть приподняла веки. Глаза ее были тусклы, как море, залитое нефтью. Она что-то пробормотала - я не расслышал. Честно говоря, того, что я видел, было мне более чем достаточно.
Ханэ стиснул ее груди. Она, словно испытывая отвращение, помотала головой.
Я положил руку Ханэ на плечо. Ханэ, не оборачиваясь, проговорил:
- Погоди немного. Молчи и смотри.
Ханэ снова обнял женщину, и тут я заметил, что он сжимает в пальцах несколько банкнот. Он сунул деньги ей в руку. Она цепко схватила их. Тогда Ханэ прижался к ней плотнее и вновь положил руку на грудь. Женщина не сопротивлялась. Не поднимая век, почти бессознательно, она попыталась развести бедра.
- Видел? - спросил Ханэ.
- Видел, - отозвался я.
Ханэ поднялся, осторожно накрыл женщину одеялом и вывел меня из палаты.
- Теперь ты сам видел, какая она.
- Да. Прекрасное чутье на деньги...
- Она ведет такую жизнь с тех пор, как помнит себя. Вера в то, что, ложась в постель, она обязательно получит от мужчины деньги, стала частью ее натуры.
Иного устройства мира она не знает.
- И с тобой она так же?
- Поначалу. Потом попыталась без денег. Но при этом она мучилась, словно совершала что-то противоестественное. Тогда она решила покончить с собой и бросилась в море.
- Я думал, с ней разделались подонки из шайки "Игрек"...
- Сперва и я так думал. Нет, это было неудавшееся самоубийство. Я ведь и сам не мог поверить, что живут на свете такие женщины, проговорил Ханэ каким-то торжественным тоном.
Я промолчал.
- А это так. Есть на свете женщины, которым неведом иной способ существования. Таких женщин породили "веселые" кварталы этого города.
Как мало я знал! Я вышел на улицу и отправился к вокзалу пешком. Мне хотелось постоять на месте вчерашнего происшествия. Но там ничто не напоминало о катастрофе. Кровь была замыта, на мостовой не осталось никаких следов.
