Я протянул руку, чтобы открыть дверцу машины, и в это время кто-то крепко ухватил меня за плечо. Я услышал голос Малли:
— Ты что здесь вынюхиваешь?
— Не терпится узнать?
— Эту бабу я встретил сегодня впервые. Можешь мне поверить.
— Разве я что-нибудь сказал?
— Не поднимай шума.
— Угрожаешь? Слышишь хруст? Это у меня коленки подгибаются.
Он снова расправил плечи. Его кулаки сжались. Лицо перекосила гримаса, я понял, что он борется с искушением, как говорят интеллигентные люди, воздействовать на меня физически. Это было что-то новенькое, прежде в аналогичных ситуациях он не раздумывал. Потом Малли расслабился и даже сделал попытку улыбнуться. Он сунул руку в карман:
— Как у тебя с монетой? Могу ссудить.
Мне не удалось побороть искушение. Я ударил его кулаком в грудь, и он отлетел назад, стукнувшись головой об обшитую досками стену здания. Секунд десять он стоял неподвижно, раскинув руки с растопыренными пальцами, и я слышал, как его ногти царапают стену. Я ждал, когда он перейдет к действиям, но он приложил руку к лицу, покачал головой и, пожав плечами, вошел в дискотеку. Я недоуменно смотрел ему вслед — за последнее время с Доном Малли произошли удивительные метаморфозы.
Я завел машину и рванул прочь.
В «Спрус-отеле» я поспешил к конторке администратора. Необходимо было кое-что выяснить, прежде чем его успеют предупредить. Я спросил:
— В каком номере проживает мистер Малли?
Равнодушно покачав головой, клерк поправил лацкан своего пиджака. Парню было лет двадцать, может, чуть больше. Цвет его лица напоминал холодный бараний жир.
— Таких постояльцев у нас нет, — отрезал он.
— Другие отели?
— В Литтл-Виллидже только один отель — наш.
Я вышел из отеля и вновь медленно поехал по главной улице. Ночь близилась к концу, звезды одна за другой гасли на небосводе, всё реже попадались подгулявшие прохожие. Не слышалось больше и звуков трубы, лишь аккордеонист не прекращал играть.
Я припарковал машину на грунтовой дороге и остаток пути до коттеджа преодолел пешком. Сбросив ботинки, я открыл банку пива и присел на край кровати. Я думал о том, что испытаю огромное удовлетворение, когда миссис Кордей получит развод. А, в общем, решил я, в конечном счете, плевать я хотел на эту семейку! Главное, я выбрался из провонявшего бензиновыми парами города и могу отдохнуть на природе. Лежа в темноте, я поминал недобрым словом пепельную блондинку, которую сестра назвала коротким именем Фэй.
Я заснул, и мне приснилась женщина с аметистовыми волосами. Она кричала от ужаса и боли, от сознания неминуемой смерти.
На следующее утро после получасового купания в озере я допивал вторую чашку кофе, когда услышал звук приближавшейся моторной лодки. Минут через пять на дорожке послышались шаги, и я привстал со стула. За дверьми женский голос назвал мое имя. Я снова сел, потому что весь мой наряд состоял из не успевших просохнуть плавок.
В легком ситцевом платье она была ещё привлекательнее, чем в вечернем. Некоторое время посетительница нерешительно стояла на пороге, словно ожидая, что я запущу в неё чем-нибудь тяжелым. Увидев мою обнаженную грудь, она растерянно заморгала. Я сказал:
— Выпейте со мной кофе. Чашку из кухни принесите сами.
Она устроилась за столом напротив меня. Я ждал, что она начнет разговор, но она молчала.
Тогда я сказал:
— Не сомневаюсь, вы посетили мою обитель, чтобы вместе со мной искупаться в озере. Ведь я такой симпатичный парень.
Поставив чашку на стол, она в упор посмотрела на меня своими темно-зелеными, с рыжеватыми искорками глазами:
— Вы сердитесь на меня?
— Вчера вы так ловко всё подстроили — завязали со мной знакомство, постарались спровадить подальше, чтобы я не видел вашу сестру и её дружка. Вы будете смеяться, но я действительно принял вас за Глорию и даже один раз назвал миссис Кордей.
Она сказала:
— Я — Фэй. Фэй Бойл, сестра Глории. А в шоу меня знали под именем Фэй Ларами.
— В каком шоу? — с издевкой спросил я. — Не в том ли, которое вы устроили вчера?
— У меня был сольный номер в клубе «Бантем» в Нью-Йорке. Свои выступления там я закончила в четверг. Глория пригласила меня, и вчера я приехала сюда. Я здесь впервые, с вами же заговорила потому, что вы местный и вам всё здесь знакомо. Теперь, пожалуйста, объясните, почему, по вашему мнению, я хотела спрятать от вас сестру?
Вроде бы она всё говорила правильно, и я, возможно, сам загнал себя в угол, распустив язык. Действительно, почему посторонний человек вдруг интересуется её сестрой? Я спросил:
— Кто вам сказал, что я живу в этом коттедже?
— Портье в отеле. Он же назвал мне ваше имя. Это коттедж мужа моей сестры. Он пользуется им в тех случаях, когда гостей собирается слишком много и в большом доме они не умещаются. — Немного помолчав, она отхлебнула кофе. — Вы сняли коттедж на лето?
Да, она вела себя естественно и говорила то, что нужно. Я мог поспорить на последний цент, что её поведение было насквозь фальшивым. Все было чересчур гладко.
— Снял через агента. Дороговато. Думаю, придется предложить Дону Малли пожить со мной недельку, чтобы сократить расходы. Как вы полагаете, он согласится?
— Кто такой Дон Малли? — Она не оставила мне шансов уличить её во лжи. — Ах, это, наверное, тот мужчина, который танцевал с Глорией вчера вечером. Он предложил отвезти нас домой, но у сестры своя машина. Тогда он сказал, что заглянет к нам сегодня.
