Девочка с персиками - [11]
– Есть. И курсанты там пиво по-прежнему пьют.
– Во, бля! А я здесь хуй знает що делаю!
– Так и шо? – полюбопытствовал я.
– Это пиздец, – тяжело выдохнул полковник.
– Сибирь, наверное, не Чечня…
– Хуже, – сказал полковник.
Я вопросительно поднял глаза. Полковник занимался контрактниками, которых набирали на службу в Чечню. Его часть стояла под
Новосибирском в нескольких километрах от железнодорожной станции в небольшом поселке. Они не только набирали контрактников в зону боевых действий, но также производили с ними расчет. Отслужившие срок, приезжали получить свои деньги.
Это были довольно крупные суммы денег, и оформление всех бухгалтерских документов занимало около недели, а иногда и больше, если была необходимость затребовать какие-либо справки из гарнизона, в котором служил наемник. При расчете учитывалось все – количество боевых операций, ранения, отпуска, всевозможные заслуги и так далее.
Отслужившие наемники получали аванс и поселялись в местной гостинице или в частном секторе в ожидании окончательного расчета.
Многие из них начинали бухать, гулять, ходить по блядям и по местным питейным заведениям. На данном этапе инциденты были незначительными
– мордобои, изнасилования, членовредительство, мелкое хулиганство.
Они считали, что им позволено все. Они прошли круги ада, и это был их праздник.
Ужасное происходило потом. Получивших деньги контрактников убивали и грабили по дороге на станцию или в город. Подобные инциденты происходили почти каждый день. Местная милиция ничего не могла, или не хотела сделать. Очевидно, преступные группы, занимавшиеся этими делами, хорошо платили ментам. Военные власти не могли договориться с гражданскими властями. Военная прокуратура никак не могла вмешаться, поскольку пострадавшие были уже не военными, а уволенными гражданскими лицами.
– Неужели нельзя ничего сделать? – удивился я. – Вы должны предупреждать их об опасности!
– Мы их предупреждаем. Но мы не можем их защитить! Это – настоящая резня… Стоит им только выйти за территорию части, и все!
Их отслеживают уже заранее. Часто у них нет даже шанса добраться до станции…
– Абсурд! – возмутился я.
– Вот, еду в Москву на доклад в Министерство. Пусть думают! На месте ничего решить не можем. Полный атас!
В Москве я распрощался с полковником и пересел на питерский поезд. После прошлогоднего кризиса все было дешево. Проехать по городу на такси или на частнике стоило десять рублей. Я платил двадцать, что все равно было меньше доллара. На улицах уже продавали арбузы.
Деловая активность за год сильно упала, это было заметно даже невооруженным взглядом. Город будто бы спал. Я приехал, чтобы его разбудить. Вступить с ним в очередной диалог. Выставка "Диалоги IV" открывалась в "Манеже".
Ее придумала Лариса Скобкина, бывшая заведующая отделом пропаганды Центрального Выставочного Зала, и художник Олег Янушевич.
Они хотели, чтобы это были художественные диалоги между Россией и
Западом. Они просили меня присылать им моих знакомых заграничных художников, поскольку у них самих международных контактов не было. И я им присылал уже несколько лет подряд. Вот и в этот раз должны были приехать мои друзья из Вены, из Лондона и из Парижа.
Надо отдать им должное – Скобкина и Янушевич играли в опасные игры! Прося меня об услуге, они попадали ко мне в полную зависимость и вынуждены были закрывать глаза на то, что я выставлял и делал сам, а я-то уж отрывался по полной программе как хотел! Однако игра стоила свеч – они получали необходимые им вожделенные контакты с
Европой.
Так, например, прошакалив на этих контактах, Янушевич получил жирный грант и попал на три месяца в Лондон, а секретарша Скобкиной удачно вышла замуж за одного из британских художников, родила и живет теперь в Англии.
Правда, саму Скобкину никто замуж не взял! Возможно, она бы понравилась Гейгеру… Возможно, она отдалась бы ему еще до свадьбы… Возможно, она отдалась бы ему просто так… Но Гейгера перехватила другая…
На открытии я бегал по "Манежу" голым и с дикими криками бил в привезенный с Алтая шаманский бубен. Однако этого мне показалось мало. Отданные контакты с Европой стоили большего. Но следующий день я построил в "Манеже" прямо на входе вигвам, посадил туда голого художника Будилова перед тарелкой с хлебом, а сам бегал голым вокруг. Но и этого мне показалось мало. Контакты с Европой стоили большего! Я решил придумать что-то еще.
Еще бы, ведь я привез им первоклассных художников! Вокруг
"Манежа" с перформансом под названием "Дорога" ходила голая бельгийка Эммануэль Вакккрле, таща на плечах какую-то тряпку с концептуальными надписями, символизирующую крестный путь современного художника на метафорическую Голгофу. А австрийка
Магдалена Дархардштейн привезла и повесила внутри "Манежа" качели, и беспрерывно качалась на них, давая возможность зрителю получать удовольствие от вуаристических наблюдений при заглядываньях ей под юбку, под которой не было даже трусов.
Я решил разработать и воплотить сложный многоплановый перформанс с привлечением питерских художников-акционистов – Энвера и Баскина.
Энвер и Баскин были согласны. А у Скобкиной и Янушевича я даже не спросил разрешения. Я все разрешал себе сам.
Душераздирающая сексуальная драма, происходящая на фоне питерских богемных тусовок. Правдивая история любви русского поэта и финской дипломатки.
Действие романа «Дети Розы» известной английской писательницы, поэтессы, переводчицы русской поэзии Элейн Файнстайн происходит в 1970 году. Но героям романа, Алексу Мендесу и его бывшей жене Ляльке, бежавшим из Польши, не дает покоя память о Холокосте. Алекс хочет понять природу зла и читает Маймонида. Лялька запрещает себе вспоминать о Холокосте. Меж тем в жизнь Алекса вторгаются английские аристократы: Ли Уолш и ее любовник Джо Лейси. Для них, детей молодежной революции 1968, Холокост ничего не значит, их волнует лишь положение стран третьего мира и борьба с буржуазией.
Прототипы героев романа американской писательницы Ивлин Тойнтон Клея Мэддена и Беллы Прокофф легко просматриваются — это знаменитый абстракционист Джексон Поллок и его жена, художница Ли Краснер. К началу романа Клей Мэдден уже давно погиб, тем не менее действие вращается вокруг него. За него при жизни, а после смерти за его репутацию и наследие борется Белла Прокофф, дочь нищего еврейского иммигранта из Одессы. Борьба верной своим романтическим идеалам Беллы Прокофф против изображенной с сатирическим блеском художественной тусовки — хищных галерейщиков, отчаявшихся пробиться и оттого готовых на все художников, мало что понимающих в искусстве нравных меценатов и т. д., — написана Ивлин Тойнтон так, что она не только увлекает, но и волнует.
В первую часть сборника «Синдром Черныша» вошли 23 рассказа Дмитрия Быкова — как публиковавшиеся ранее, так и совсем новые. К ним у автора шести романов и двух объемных литературных биографий отношение особое. Он полагает, что «написать хороший рассказ почти так же трудно, как прожить хорошую жизнь». И сравнивает свои рассказы со снами — «моими или чужими, иногда смешными, но чаще страшными». Во второй части сборника Д.Быков выступает в новой для себя ипостаси — драматурга. В пьесах, как и в других его литературных произведениях, сатира соседствует с лирикой, гротеск с реальностью, а острая актуальность — с философскими рассуждениями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Человек — верхушка пищевой цепи, венец эволюции. Мы совершенны. Мы создаем жизнь из ничего, мы убиваем за мгновение. У нас больше нет соперников на планете земля, нет естественных врагов. Лишь они — наши хозяева знают, что все не так. Они — Чувства.