Девочка, хочешь слетать на Марс? - [9]

Ольга изложила всё это на бумаге и сдала физику. Физик поставил ей «два». Но он был не полное говно и передал Ольгин реферат учительнице истории. Та прикололась. Ольга получила «отлично».

— Алексей Иванович? Мстислав Сергеевич? — обратилась девочка вдруг к генералу и профессору. — А вы не коммунисты?

Мужчины опешили и не нашлись сразу с ответом.

— Как тебе сказать, Оленька, — начал первым профессор. — Обычно я голосую за «Яблоко», но…

— Как есть, говорите.

— Ну, ты, понимаешь…

— Погоди, Слава, — остановил старика генерал. — Оля, ты погляди на нас…

— Что такое?

— Где у нас папахи, косоворотки, хромовые сапоги?

— Да, где? — поддержал генерала Мстислав Сергеевич. — Где у нас налитые кровью глаза, бороды лопатой и окровавленные ножи в зубах?

— Да, где? — повторил Алексей Иванович.

— Нету, ничего у вас такого, — сказала Ольга.

— Так, какие же мы тогда коммунисты?

— Никакие.

— В том-то и дело, что мы не коммунисты, но до Марса нам всё равно есть дело.

— И мне тоже.

— Ясно, пень. Иначе чего ты тут с нами делаешь… Слава, не забудь, Байконур, АО «ЖЭК-18», Андреич, лифтёр… Он там один такой остался…

— Не забуду. Спасибо огромное. До скорого…

— Прощай, свидимся ли ещё…

Генерал и профессор обнялись.

— До свидания, Алексей Иванович.

— До свидания, Ольга…

* * *

Когда старик и девочка вышли вновь к остановке был уже полдень. Птички вовсю щебетали. Мимо проносились автомобили. Один из них был фирменный фургон «Кока-кола».

— Ой, — сказала Ольга, проводив его взглядом, — меня мама, наверное, ищет.

— Не думаю, — откликнулся профессор, проследив Ольгин взгляд, — она сейчас на работе, компания «Кока-кола», где она служит, очень трепетно относится к трудовой дисциплине, особенно сотрудников офиса. Ищет тебя милиция, а она себя всё никак не найдёт, не то что девчонку какую-то…

— Что же делать?

— Во-первых, снять ОЗК и противогазы, а во-вторых, возьмём такси.

— А как же волшебный троллейбус?

— Не смеши меня, а ещё зовёшься Ольгой… Смотри, вещунья… — профессор указал на небо.

Ольга увидела в голубом небе серебристый самолёт. Папа летал на почти таком же. Самолёт выписывал в небе фигуры, оставляя белые следы, которые складывались в слова: КАЖДОМУ СВОЁ. СОКИ G7.

Они быстро поснимали с себя ненужную теперь защиту. Старик остановил жёлтый автомобиль с шашечками и рекламой очередного мюзикла. Друзья сели на заднее сиденье.

— Домодедово, — скомандовал было Ольга, поправляя «ирокез».

— Монино, — перебил её Мстислав Сергеевич.

— Зачем нам Монино? — удивилась Ольга. — Самолёты в Казахстан летают из Домодедова. У нас мальчишки на соревнования по стритболу в Чимкент летали. Классной травы привезли…

— Так куда же? — подозрительно посмотрел на них водитель.

Профессор выразительно посмотрел на девочку. Чем же занимаются с детьми теперь в московских школах? Почему они не знают Монино.

Укоризна старика дошла до Ольги. Та начала его понимать. Ну да, в Монино, там же Музей авиационной техники. Спасибо учителю физики, свозил их как-то на экскурсию. Найдётся что-то и для них в монинском музее. Если в Лосиноостровском парке летающая тарелка лежит, уж там-то и подавно есть что-нибудь эдакое…

— В Монино! — весело скомандовала девочка.

— Двойной счётчик, — хмуро отозвался водитель.

— Хорошо, хорошо… — успокоил его Мстислав Сергеевич.

Водитель включил «Радио Шансон», и они поехали.

«А у кафе «Метелица» два мужика метелятся…» — пело хрипло радио.

— Мстислав Сергеевич, — обратилась Ольга к спутнику.

— Что, милая?

— Можно, я вам про нашего физика расскажу.

— Расскажи, а что такое?

— Это благодаря ему я поняла, зачем нам в Монино надо ехать.

— А, понятно, он вас туда на экскурсию возил?

— Да.

— Как его зовут?

— Вы смеяться не будете?

— Не буду. Его, что ли, Сруль зовут? Хорошее еврейское имя. Евреи знатные физики и педагоги…

— Нет, его зовут не Сруль, а Балкон Андреевич…

— Ха-ха-ха…

— Вы же обещали!

— Я по другому поводу смеюсь.

— Как это?

— Я знаком с твоим Балконом Андреевичем.

— Да ладно!

— Ладно… Балкон Андреевич был моим студентом, да и после того, как он кончил курс, мы общались. Давай лучше я тебе про него расскажу. Он же у вас теперь в школе не работает.

— Давайте, только прежде я расскажу вам о Балконе Андреевиче.

«А у кафе «Метелица» пять мужиков метелятся», — продолжало хрипеть радио. Такси выехало на загородное шоссе.

— Мы очень его любили. Каждый урок он являлся к нам в новом облике. То Бэтменом нарядится, то Микки-Маусом, то Баба-Ягой. А то войдёт в обыкновенном белом халате. Чего-то объясняет, объясняет, а как к доске повернётся, у него на спине надпись. Например: ВЕРНЁМ АЛЯСКУ.

— Прикол?

— Прикол, — согласился Мстислав Сергеевич.

— Короче, работал Балкон Андреевич с огоньком, и физику мы, в общем, знали.

— В таком случае доложи-ка мне сию минуту Первый закон Ньютона.

— Ну, профессор, сейчас не время… — Ольга сделала недовольную гримасу.

— Хорошо, хорошо, не обижайся.

— Я не обижаюсь. О чём я? Ах, да! Наш физик любил наряжаться…

— И это его отвратило, в конце концов, от педагогики… — перебил Ольгу старик.

— Да, и он ушёл от нас театральный институт.

— На режиссёрский факультет. О дальнейшем, позволь, я поведаю тебе сам, Ольга.