Девочка-Царцаха - [26]

— Понятно, теперь все понятно...— Нимгир стал укладывать документы и деньги в бумажник и только теперь обнаружил среди них карточку Клавдии Сергеевны. Вздрогнув, он отложил ее в сторону,—Ты можешь, если хочешь, теперь обратно на Харгункины идти. Я сам завтра на Булг-Айсту ехать буду, этот бумажник Эрле передам.— И он снова устремил на нее испытующий взор.

Капитолина сразу изменилась в лице.

— Нет, нет... Я все равно в Булг-Айсте должна быть... Я сама отдам...

— Получай! Ступай к агроному! Только этот карточка Клавдии Сергеевны здесь останется. Так и скажи булг-айстинскому агроному: «Нимгир взял». Если ему нужно, пускай сам сюда придет. Понятно? А теперь иди отсюда скорей и хорошо помни: ни один порядочный багша так не поступает.

Когда Капитолина, прикрыв лицо платком, пробегала мимо школы, Ксения сидела на подоконнике в комнате Клавдии Сергеевны.

— Какая-то женщина пробежала мимо нас,— сказала она вошедшему Нимгиру.

—Не могла рассмотреть лицо, а показалось, что это харгункиновская багша.

—Ты с ней ехал вчера?—спросил Нимгир.

— Да, но она пошла дальше, у нее в Булг-Айсте какое-то срочное дело.

Нимгир рассмеялся.

— Никуда он не пошел... У меня под замком спал... Очень гад-

кии этот женщина... Ты сегодня про царцаха рассказывал, какой он жадный, а есть тоже и человек жадный, как царцаха...— Он не докончил: его позвала Клавдия Сергеевна, чтобы он посидел с ребятами, пока они напьются чаю.

—Вы не видели случайно, сейчас мимо нас пробежала женщина,— сказала Клавдия Сергеевна Ксении.

—Видела.

—Вы знаете ее?

—Да. Она ехала со мной. Ей нужно срочно в Булг-Айсту. Почему-то она ни за что не хотела остановиться в Сонринге. А что?

Клавдия Сергеевна не ответила. Она подошла к своей кровати и достала из-под подушки маленький сверток.

— У меня есть к вам просьба... Передайте, пожалуйста, это в собственные руки...— Клавдия Сергеевна точно поперхнулась.

—Давайте, я знаю кому,— поспешно сказала Ксения, спрятала сверток в сумку и посмотрела в окно.— Неправда ли, какой сегодня великолепный день? Пожелайте же мне удачи на саранчовых дорогах!

Нимгир сидел на крыльце, окруженный ребятами, и показывал им сухую саранчу.

—Шесть ножка у царцаха, три маленьких глазка и два больших глазка, зубы громадный, брюхо тоже громадный! Все, что на дороге найдет, сейчас же хватает, все вокруг себя кушает... Вот какой вредный этот царцаха! Такой человек тоже есть, который все на дорога хватает, своего товарища такой царцаха тоже кушать может...

Проходившая мимо Ксения засмеялась:

— Что ты выдумал, Нимгир! Царцаха своих товарищей никогда не хватает. Она даже не кусается.

— Я так и сказал... Царцаха, у которой шесть ножка, три маленьких глазка и два больших глазка, никогда своего товарища не кушает. Только человек такой вредный бывает, своего друга кушает... Ты вот что, Кюкин-Расскажи! У тебя в сумке я видел, много пробирка лежит... Один такой подари, пожалуйста! Яичка царцаха мне обязательно нужно...

— Зачем тебе?

—У нас много хотонов есть... Поеду, везде царцаха показываю, яички тоже показываю. Пускай сонринговский калмык образованный будет.

— Чудесно! А хочешь, я тебе еще таких букашек пришлю, которые корову, лошадь, человека кушают?

— Конечно, хочу.— Нимгир встал, подошел к ней вплотную и тихонько спросил:—Ты Клавдии про харгункиновский багша ничего не сказал?

— Она сама видела ее.

— Эх! Плохо это... Не надо было, чтоб знал...— Покачав годовой, он вернулся к детям.

А Клавдия Сергеевна высунулась из окна.

—Ксения Александровна! Одну минуточку! Скажите, это очень сложно, руководить саранчовым отрядом? Может быть, если только вы сможете мне доверить... Я с удовольствием возьмусь руководить очисткой сонринговских степей. Ведь у меня скоро каникулы... И я теперь уже наверняка до осени никуда не уеду!

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Когда Ксения догнала Капитолину, та шла не торопясь, слегка прихрамывая.

—А я думала, вы уже в Булг-Айсте,— слукавила Ксения, невольно заинтригованная этой историей.

—У меня подвернулась нога. Пришлось заночевать в зимовке у знакомого калмыка.

— Я же предлагала вам заехать в Сонринг...

— Я не хотела беспокоить Клавдию Сергеевну...

«Поссорились, что ли?—думала Ксения.—Но из-за чего? И как можно поссориться с Клавдией Сергеевной?.. Впрочем, с такой особой, как эта, и архангелы не поладят... На лице у нее напечатано — злюка, завистница... и, кажется, наглая».

Ксения не подозревала, что попутчица играет такую важную роль в жизни Клавдии Сергеевны, и думала, что между Клавдией и Эрле произошла небольшая размолвка. Иначе разве Клавдия Сергеевна передала бы ему посылочку... Помирятся. Милые бранятся—только тешатся!

Она взглянула на Капитолину и вдруг почувствовала непреодолимое желание поозорничать.

— Неправда ли, Клавдия Сергеевна чудесная? А какая красавица! И вся светится!

Капитолина насупилась. Покосившись на весело улыбающуюся Ксению, она ответила:

— Красавицей я ее не нахожу. Блондинки вообще бесцветны.

—Что вы!—удивилась Ксения.— Смотря какая блондинка... А как некоторым из них идет зеленый цвет!

— Ну!—оказала Капитолина.— Яичница с луком и блондинка в зеленом — одно и то же! Вкус у вас неважный...