Девичник над вечным покоем - [17]

Ида. Ты имеешь в виду, представляю его себе?

Дорис. Нет, видишь его. Вот так поворачиваешься, а он там стоит?

Ида. Иногда…Я помню один раз я вернулась домой довольно поздно, часов в шесть, уже темно было. Вижу, он вот там, в кресле сидит.

Люсиль (входит со стаканом в руке). А вот и молоко.

Дорис. Спасибо.

Ида. И самое странное, что он выглядел так, как когда мы с ним только познакомились. У него была кудрявая шевелюра. Мы с ним в ресторане познакомились, его моя подруга привела с собой. Рус Катлер. Она была со своим юношей, не помню, как его звали, и привела Мёрри мне в компанию. Он вместе с её другом учился. Я с него весь вечер глаз не спускала. До сих пор не понимаю, как себе вилкой в глаз не попала. Я помню еще подумала, что совсем ему не понравилась. Он такой был невозмутимый. А на следующий день мне звонит Рус и говорит, что ей позвонил Мёрри и дал свой телефон, чтобы Я ЕМУ позвонила. Я подумала, ну и нахал. Но тем не менее, позвонила и наговорила ему на автоответчик — «Это Ида, мой телефон 7-62 — 07, так что если хочешь, перезвони». А потом я повесила трубку и стала молить Бога, чтоб он мне перезвонил. Он, к счастью, перезвонил. А все, что было потом, как говорится, дело прошлое.

Дорис. А я Аби впервые увидела в магазине у моего отца. Мне было девятнадцать лет, и я там подрабатывала. Он стоял за стеллажем, и мне его лица видно не было, а только были видны старые штаны и ботинки с дыркой. Парень был явно без денег, и я стала за ним внимательно следить, на всякий пожарный. Тут он вдруг хватает буханку хлеба и кладет себе за пазуху. Я подбежала, он повернулся, я взглянула ему в глаза и почувствовала, как сердце в груди заколотилось. Он направился к выходу, а я как заору — «Бандит, бандит». Мне ничего другого в голову не пришло. Надо было его задержать в магазине. И тут мой отец его схватил. А через полтора месяца мы поженились. Мой отец всегда шутил — это мой зять — бандит, сначала украл у меня хлеб, а потом…украл… (Она улыбается).

Ида (к Люсиль). А ты Гарри когда нибудь видишь?

Люсиль Мы с ним и при жизни-то не часто виделись, так что уж после смерти и подавно.

Ида. А когда ты с другими мужчинами?

Люсиль. Что ты имеешь в виду?

Ида. Ну, ты знаешь, когда ты с ними в постели? Ну…ты понимаешь… Ты никогда себе Гарри не представляешь?

Люсиль. Нет.

Ида. Что, ни разу?

Люсиль (поднимаясь). Ни разу (выключает музыку). Кто еще вина хочет?

Дорис. Я тебе не верю.

Люсиль. Почему? Ты что, свечку держала?

Дорис. Я даже танцевать с другим мужчиной не могу, чтобы не думать об Аби.

Люсиль. Во-первых, ты ничего делать не можешь, не думая об Аби.

Дорис. Да…Это правда.

Люсиль. А во-вторых, я не ты, и не надо мне указывать, что делать и о чем думать. (к Иде) Вина еще хочешь?

Ида. Мне достаточно.

Люсиль. Ну, конечно. Всем все достаточно. Всегда достаточно, не дай бог не перебрать, не перейти границу. Достаточно и все. А мне не достаточно, я хочу еще! (наливает себе еще стакан).

Ида. Люсиль!

Люсиль. У вас на могиле напишут — «Здесь покоятся Дорис и Ида, им было всегда и всего достаточно». А когда я умру, то у меня на могиле будет написано — «Здесь покоится Люсиль, ей всегда хотелось еще». Вот вы и будете меня навещать каждый месяц. Будете же, да? Я же прямо на нашем участке лежать буду, за углом (смеется)

Ида. Люсиль.

Люсиль. Ты будешь меня навещать?

Ида. Люсиль!

Люсиль. Будешь?

Ида. Буду, буду.

Люсиль (к Дорис). А ты заглянешь ко мне по пути к Аби?

Дорис. Обязательно.

Люсиль. А Сэм? Ты обязательно Сэма приведи, ведь мы с ним как раз на кладбище познакомились.

Ида. Мы и Сэма приведем, правда, Дорис?

Дорис. Безусловно.

Ида пытается взять стакан из рук у Люсиль. Люсиль отскакивает от нее.

Люсиль. Нет, вы всё врете, вы ему не скажете, где я лежу. Я там буду совсем одна, а кто знает, где Гарри будет.

Ида. Люсиль!

Люсиль. Почему не делают совместных гробов, а? Один на семью. Неужели так сложно сделать двойной гроб? Неужели невозможно провести остаток загробной жизни вместе с мужем? Даже если вам не о чем разговаривать. Так просто, хоть полежать вместе, все лучше, чем ничего. Но, нет, нам суждено лежать в одиночку, и все время думать, как это не правильно, несправедливо.

Ида. Люсиль, не надо.

Дорис(встает). Я пошла спать.

Люсиль. Это почему? Тебе достаточно?

Дорис. Вполне.

Люсиль. Я и не сомневалась.

Дорис. Знаешь, что, Люсиль…

Люсиль. Ой, ой, ой!

Дорис. Нет ничего плохого, когда тебе всего достаточно. Просто это означает, что у тебя жизнь состоялась, и тебе не надо выглядеть полной идиоткой в поисках чего-то еще (Она берет свой маленький чемоданчик и направляется к лестнице).

Люсиль. Это я выгляжу идиоткой? И это ты мне говоришь? Ты, проводящая полжизни в разговорах у могилы?

Дорис (останавливаясь). Ты Аби не смей в это впутывать! Слышишь? Аби не трогай!

Ида (показывая ей на лестницу) Дорис!

Люсиль. Каждый месяц, как часы, в дождь и снег, всегда на заветной могилке!

Ида. Люсиль!

Люсиль. Я надеюсь, что его похоронили с берушами в ушах, а то не легко ему там приходится от твоих завываний.

Дорис (возвращаясь в комнату) Как ты смеешь!

Ида. Дорис, не реагируй! Ты же видишь, в каком она состоянии.