Детство комика. Хочу домой! - [40]
«К Элизе».
Она капает зеленого карамельного красителя в пюре и перемешивает. Смеется, как ребенок.
Переливчатый смех, и он знает, что в это головокружительное мгновение ее чувства — это чувства ребенка, и мысли у нее детские.
Ему хочется, чтобы она всегда радовалась.
Любимая мама.
Это он виноват, что она так часто расстраивается.
Томас заходит в свою комнату. Она положила костюм на кровать.
Костюм ядовито-зеленый. Милая мамочка устроила такой прекрасный праздник.
Томас закрывает дверь в комнату, свет не зажигает. Шторы опущены. В комнате тихо и темно. Дневной свет просачивается сквозь маленькую щель, между шторами.
Он мог бы остаться здесь. Лежать в темноте под кроватью и дышать. Уткнувшись носом в доски кровати. В запахе пыли и линолеума.
Это было бы печально, но так лучше всего.
Есть ли под кроватью чудище? Нет, там только Томас.
Мать могла бы приносить ему еду на подносе пару раз в день. Он видел бы ее ноги и башмаки, а может, иногда и подол ее плиссированной юбки. После ее ухода он выбирался бы поесть. Но только после.
Может быть, она иногда наклонялась бы, протягивала руку и гладила его по щеке, а он бы ей улыбался в темноте.
Главное, что они не говорили бы друг с другом. Никто бы ничего не говорил. Томас хотел бы всю жизнь прожить в темноте под кроватью.
Но такого, разумеется, никогда не будет. Он вздыхает и садится на краешек кровати рядом с костюмом. Одно ясно: за этот праздник он будет расплачиваться до конца семестра.
Скоро придут они — все те, кто его ненавидит. У них с собой подарки и притворные улыбки: вот тебе, свинья!
Ему нужно защитить маму. Робкая мамочка. Ради нее он выдержит любые притеснения, она ничего не узнает.
Ради нее он готов выстоять.
— Mein Gott, какой ты хорошенький, Junge! — в восторге восклицает она, когда он в костюме возвращается на кухню. Всплескивает руками и смеется: — Гляди-ка, как он на тебе сидит.
Она оправляет на нем костюм, откидывает со лба челку.
— Потом я помогу тебе с галстуком. А как же, будет галстук, к такому костюму обязательно нужен галстук. Вот увидишь, будет такой славный праздник! Ты будешь… как это называется… talk of the town![37] Теперь все будет хорошо, Томас.
Она смеется и обнимает его.
— Теперь все будет так хорошо.
Томас кивает и тоже обнимает ее.
— Конечно, милая мамочка, — шепчет он, — теперь все всегда будет так хорошо.
В ту же минуту в дверь звонят. Пришел первый гость.
— Mein Gott! — восклицает его мама и высвобождается из объятий. — А я-то еще не одета! Открой, а я пока поспешу!
И она бросается в свою комнату. Томас тяжелыми шагами идет открывать входную дверь.
Юха и Йенни приходят первыми. Это хорошо. Как отсрочка перед казнью или вроде того.
Потом приходят Ли и Симон. Они тоже не опасны.
Впервые все приходят в гости к Томасу, на окраину Сэвбюхольма, за стадионом, там, где дорога упирается в лес.
Приведя себя в порядок, мама Томаса встает в дверях и принимает гостей. Она принарядилась и накрасилась.
Томас стоит позади нее. Как он ни пытается, у него никак не получается стереть с лица ухмылку.
Как беспомощный оскал черепа. В этот день он терпит окончательное поражение.
Юха, Йенни, Ли и Симон стоят в двух метрах от них. На них чистые выглаженные рубашки и блузки. У Симона даже прилизаны водой волосы. Хоть они и пытаются изо всех сил, никто не может придумать, что бы такое сказать.
Звонят в дверь. Открывает мама Томаса.
— Добро пожаловать, добро пожаловать! — восклицает она. — Это, должно быть… посмотрим-ка… это, должно быть, Пия, да? А это Эфа-Лена, да?
Она пожимает девочкам руки. Пия и Эва-Лена приседают и протягивают по подарку.
— Это Томасу, — говорят они, глядя в глаза маме Томаса.
— Спасибо, он так обрадуется! — отвечает мама Томаса, принимая подарки. — Томас! — кричит она, поворачиваясь к нему и не замечая, что девочки показывают ей в спину язык — Можешь себе представить, какие прекрасные подарки принесли эти милые девочки! Поблагодари же скорее Эфу-Лену и Пию!
Снова звонят в дверь. Мама Томаса сияет ярче солнца.
— А это, должно быть, Леннарт! Заходи, заходи!
Леннарт здоровается за руку и кланяется:
— Добрый день, сударыня!
— Какой вежливый молодой человек! Томас, таким и тебе надо быть, — смеется мама Томаса и шутливо обращается к Леннарту: — Послушай, тебе надо бы приходить почаще и учить моего Томаса хорошим манерам.
— Да, сударыня! — наклоняет голову Леннарт.
Проходя мимо Томаса, он цедит:
— Мы тебя за это… так отделаем!
Томас прерывисто вдыхает и ухмыляется еще шире. Он не может иначе.
Леннарт присоединяется к Пие и Эве-Лене.
Леннарт и Пия за спиной у мамы Томаса вскидывают руки в гитлеровском приветствии.
Томас видит.
Мама не видит. Она ничего не видит.
В дверь звонят.
— О, как звонят! — восклицает она. — Да, вот теперь-то мы повеселимся!
Она открывает Эрику.
— А это bestimmt Erich! Aber willkommen![38]
Она каким-то образом выучила все имена. Никто ведь не бывал у них раньше. Она по ночам сидела со школьным альбомом и запоминала всех, имя за именем, лицо за лицом, ребенка за ребенком.
Там, откуда она родом, на празднике все должно быть идеально. Это, кстати, странный праздник. Дети не смеются, не трещат без умолку, не играют, как это обычно бывает.
«Вот так уходит день от нас, уходит безвозвратно» — новый роман скандально известного писателя, драматурга, шоумена и почетного гомосексуалиста Швеции Юнаса Гарделя.Гардель играет мифами и символами массового сознания, показывая, что фетиши нашего быта на самом деле не заполнены никаким смыслом. Нарушена причинно-следственная связь: не потому всюду подсвечники, что Рождество, а потому Рождество, что всюду подсвечники.Помещая «маленького человека» и его серые будни в центр повествования, автор дает очень точную картину состояния общества.
Шведы оказались любителями копаться в нездоровых семейных отношениях, мрачно шутить (героиня «Cheek to cheek» Юнаса Гарделя работает в похоронном бюро и встречается по объявлению со звездой шоу-бизнеса «для серьезных отношений») и культивировать смерть (два из шести представленных произведений называются «Отцеубийство» и «Воля к убийству»). Кроме того, они действительно умеют писать пьесы — то есть хорошо прорабатывать структуру, вырисовывать характеры и закручивать интригу. Правда, без фирменной тоскливой флегматичности не обошлось, а потому монолог героя «Европы утром и вечером» Розы Лагеркранц, который едет в поезде и рассказывает, какая сука его жена, занимает семь страниц.
Дамы и господа, добро пожаловать на наше шоу! Для вас выступает лучший танцевально-акробатический коллектив Нью-Йорка! Сегодня в программе вечера вы увидите… Будни современных цирковых артистов. Непростой поиск собственного жизненного пути вопреки семейным традициям. Настоящего ангела, парящего под куполом без страховки. И пронзительную историю любви на парапетах нью-йоркских крыш.
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.
Эрик Стоун в 14 лет хладнокровно застрелил собственного отца. Но не стоит поспешно нарекать его монстром и психопатом, потому что у детей всегда есть причины для жестокости, даже если взрослые их не видят или не хотят видеть. У Эрика такая причина тоже была. Это история о «невидимых» детях — жертвах домашнего насилия. О детях, которые чаще всего молчат, потому что большинство из нас не желает слышать. Это история о разбитом детстве, осколки которого невозможно собрать, даже спустя много лет…
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
По улицам Иерусалима бежит большая собака, а за нею несется шестнадцатилетний Асаф, застенчивый и неловкий подросток, летние каникулы которого до этого дня были испорчены тоскливой работой в мэрии. Но после того как ему поручили отыскать хозяина потерявшейся собаки, жизнь его кардинально изменилась — в нее ворвалось настоящее приключение.В поисках своего хозяина Динка приведет его в греческий монастырь, где обитает лишь одна-единственная монахиня, не выходившая на улицу уже пятьдесят лет; в заброшенную арабскую деревню, ставшую последним прибежищем несчастных русских беспризорников; к удивительному озеру в пустыне…По тем же иерусалимским улицам бродит странная девушка, с обритым наголо черепом и неземной красоты голосом.
Если обыкновенного человека переселить в трущобный район, лишив пусть скромного, но достатка, то человек, конечно расстроится. Но не так сильно, как королевское семейство, которое однажды оказалось в жалком домишке с тараканами в щелях, плесенью на стенах и сажей на потолке. Именно туда занесла английских правителей фантазия Сью Таунсенд. И вот английская королева стоит в очереди за костями, принц Чарльз томится в каталажке, принцесса Анна принимает ухаживания шофера, принцесса Диана увлеченно подражает трущобным модницам, а королева-мать заводит нежную дружбу с нищей старухой.Проблемы наваливаются на королевское семейство со всех сторон: как справиться со шнурками на башмаках; как варить суп; что делать с мерзкими насекомыми; чем кормить озверевшего от голода пса и как включить газ, чтобы разжечь убогий камин...Наверное, ни один писатель, кроме Сью Таунсенд, не смог бы разрушить британскую монархию с таким остроумием и описать злоключения королевской семьи так насмешливо и сочувственно.
Тед Уоллис по прозвищу Гиппопотам – стареющий развратник, законченный циник и выпивоха, готовый продать душу за бутылку дорогого виски. Некогда он был поэтом и подавал большие надежды, ныне же безжалостно вышвырнут из газеты за очередную оскорбительную выходку. Но именно Теда, скандалиста и горького пьяницу, крестница Джейн, умирающая от рака, просит провести негласное расследование в аристократической усадьбе, принадлежащей его школьному приятелю. Тед соглашается – заинтригованный как щедрой оплатой, так и запасами виски, которыми славен старый дом.
Жизнь непроста, когда тебе 13 лет, – особенно если на подбородке вскочил вулканический прыщ, ты не можешь решить, с кем из безалаберных родителей жить дальше, за углом школы тебя подстерегает злобный хулиган, ты не знаешь, кем стать – сельским ветеринаромили великим писателем, прекрасная одноклассница Пандора не посмотрела сегодня в твою сторону, а вечером нужно идти стричь ногти старому сварливому инвалиду...Адриан Моул, придуманный английской писательницей Сью Таунсенд, приобрел в литературном мире славу не меньшую, чем у Робинзона Крузо, а его имя стало нарицательным.