Детские шалости - [45]

Дождя нет, но вся дорога залита водой, потому что недавно прошел ливень — и это за месяц до начала сезона осенних ливней — и небо сумрачное, в серых пятнах, и в громком стерео Blaupunkt с восемью колонками hi-fi системы «Астры» только-только начинает играть Sailing, и эта песня, думает Марк, в точности соответствует погоде, количеству воды на дороге и в воздухе. На мгновение он представляет, что плывет на военном корабле, в открытом море, пробивается через волны, плывет, плывет в штормовую даль, как сам Род в видеоклипе. Но прямо перед ним, не помигав, из средней полосы в правую, самую быструю, выскакивает какая-то машина, и ему приходится изо всех сил резко нажать на тормоз, чтобы не въехать ей в зад. Он продолжает жать на тормоза, чтобы выбраться из-под столба брызг, которые подняла едущая впереди машина, — и теперь он хотя бы может разглядеть, куда, черт возьми, он едет. Так что пусть лучше он будет ехать медленнее, но четко различать дорогу, лучше он поедет по внутренней полосе, а не последует за тем, кто его подрезал, и он решает держать дистанцию, сегодня ему не нужно никаких потасовок, сегодня он умиротворен любимой музыкой, и вот теперь, как и всегда, Марк вдруг осознает, что он не такой раздражительный, и это потому, что в машине нет Николь, Николь вообще нет поблизости — и у него нет нужды кому-то что-то доказывать. Кроме того, он никуда не торопится, он не хочет приезжать к Лили и Ким слишком рано. Он все еще восстанавливает в деталях последний разговор со своей бывшей женой. Все эти вопросы он приберегал с лета, с Пасхи, ожидал, когда подвернется шанс поговорить с ней лично — ждал того самого момента, когда он найдет в себе силы связать несколько слов и выстроить нормальную фразу. Когда, надеется Марк, он будет способен четко изложить все, что он хочет. Когда он будет способен с первой попытки озвучить все важные вопросы и обсудить кое-что еще, потому что в телефонных разговорах он всегда теряется и не может нормально говорить. Ни с ней, ни с кем-либо еще. Можно сказать, что он вполне доволен ситуацией, потому что Николь сейчас не с ним, не успокаивает его и не взывает к его рассудку. Он доволен, потому что теперь он может оторваться на всю катушку.

Конечно, для начала он определенно попытается выяснить, что происходит со школой Лили. Он хочет знать, почему ее попросили уйти в другую школу, и, как он подозревает, в школу для отстающих (для детей с проблемами в учебе, с физическими недостатками, со всеми видами расстройств). Он хочет добраться до самой сути, выяснить, почему у нее проблемы с питанием, почему она страдает булимией, поскольку Николь убедила его, что у нее именно булимия, и почему она слишком много пьет и курит и, вероятно, к тому же хронически употребляет наркотики. Нюхает клей, закидывается Е, курит дурь — все, что он только может себе представить. Также он хочет знать, почему она так одета, почему сменила имидж и теперь выглядит как шлюха, почему на ее теле становится все больше и больше проколов и татуировок — на таком молодом теле — от этого ему хочется плакать. В общем, почему она старается выглядеть настолько старше, предупреждала ли ее Ким о незнакомцах, о том, как это легко — вляпаться в этом возрасте в неприятности, и покуда им еще предстоит с этим разбираться, он полагает, что раз и навсегда должен быть посвящен в то, что на самом деле с ней происходило, пока они путешествовали вместе с отрядом хиппи Нового Поколения. Что бы это ни было — даже если ее действительно насиловали бойфренды ее мамочки. Действительно ли все было так, как она говорила, действительно ли толпа этих безнадежных хиппи, этих отвратительных бродяг заставляла ее сосать их паршивые хуишки. И успокоиться, если ничего подобного не произошло. Но он все же хочет посмотреть Ким в глаза и спросить, что она сделала со всеми этими деньгами, которые он посылал для Лили — на ее школьную форму, на ее летнюю одежду, на книги, на телефонные карты (она ведь никогда не использует их, чтобы позвонить ему) и на питание. Его тяжело заработанные деньги, деньги, которые он мог бы потратить на Джемму, которые по крайней мере он должен был бы потратить на оплату собственных счетов и долгов. Деньги, которые даются ему все большим трудом, потому что в его делах наступил серьезный спад — настолько серьезный, что он подумывает о том, чтобы бросить мастерить шкафы и заняться чем-нибудь абсолютно другим. Точнее, это скорее Николь подталкивала его искать новые возможности роста. В данный момент она хочет, чтобы он переучился на инженера, на специалиста по кухням, чтобы он отправился работать в филиал John Lewis, фирмы выездного сервиса, которая сейчас набирает в городе сотрудников и предоставляет бесплатное обучение. «Это те навыки, которые всегда будут востребованы, — сказала Николь. — Подумай, как много пользы будет от тебя дома». Он сказал, что лучше пойдет и ограбит банк. Никогда до этого он так открыто не заявлял Николь о своем криминальном прошлом, а тут, ни на секунду не озаботившись тем, что она может действительно в это поверить, он сказал, что лучше вызвонит нескольких старых приятелей и провернет пару афер. И ему не понадобится никакого переобучения, потому что все навыки — с ним. «Так же, как кататься на велосипеде, Ник», — сказал он.