Дети Вечного Жида, или Увлекательное путешествие по Средневековью - [57]

Мы уехали из Салахии во вторник, 15 июля, и добрались до города Ривайрар, и здесь заплатили такой же налог, как и турки. Этот городок похож на Хатару. «Ривайрар» означает «колодец». Мы покинули его в среду, 16-го числа, и приехали в Кастайю, прекрасный город, весь утопавший в пальмах, которые невозможно было сосчитать. Он не имеет стены. Здесь живет адмирал, называемый эмиром. В этом городе нам всем пришлось заплатить налог, не важно, евреям или туркам. Взяли налог и со всех наших верблюдов, потому что эмир этого города обязан выплачивать султану за пользование расположенным здесь проходом, а также за пальмы и их плоды тысячу золотых дукатов в год. Нам пришлось бы заплатить более 2 дукатов, но, слава Провидению, мой драгоман оказался большим другом эмира, и мы заплатили всего лишь по 1 маджори. В четверг мы покинули свой караван и прожили в Кастайе до субботы, поскольку не хотели останавливаться в пустыне и проводить субботу там. К счастью, ближе к 24 часам в пятницу прибыл караван турок, вооруженных луками, которые переночевали в Кастайе. Хвала Господу за то, что Он послал нам удачу, позволил добраться до Иерусалима и вернуться домой живыми и здоровыми! Я уже говорил, что местный эмир был другом р. Иосифа, нашего переводчика, поэтому он послал двух мамелюков, чтобы те попросили руководителя каравана разрешить нам дойти с ними до Газы, и вверили нас его заботам. Благородный господин, глава каравана, ответил, что мы должны опоясаться белыми кушаками, вроде турок и мусульман, и ничего не бояться, ибо он позаботится, чтобы мы благополучно добрались до места своего назначения. Мы покинули Кастайю в воскресенье, 18 июля 1481 года, с означенным караваном турок, и в тот же самый день прибыли в местечко под названием Бир-Дебур, что в переводе означает Колодец Эбера. Это маленькая деревушка, вода здесь солоноватая. Затем мы прибыли в местечко под названием Сабри, пробыли здесь до полудня, а утром добрались до селенья под названием Арари. Во всех этих селениях есть караван-сараи, где мы отдыхали до наступления ночи, когда спадала невыносимая жара. В полночь ко мне подошел хозяин караван-сарая и спросил меня по-арабски, и я не знал, что ему ответить, но руководитель каравана быстро сказал: «Не разговаривай с ним; он не понимает твоего языка, поскольку он турок», так что мусульмане не узнали, что я еврей. Мы уехали отсюда 19-го, в понедельник, и прибыли в селение под названием Малхасин. Это тоже маленькая деревушка; в ней мы пробыли весь день, до 21 часа. Здесь платят большой налог; в тот же самый день мы отправились дальше и прибыли в местечко под названием Хариш, то есть Суккот, ибо арабское слово «хариш» означает «хижина». Это деревня, основанная нашим отцом Иаковом, мир его праху, и здесь есть только один разрушенный дом и колодец с солоноватой водой; и представьте себе, ночью на нас напал рой насекомых, которые водятся в песках пустыни. По величине они превосходят двух мух и имеют красноватый цвет. Говорят, что это те самые вши, которые терзали фараона, и они свирепо искусали меня, но, к счастью, у нас были лимоны, которые мы захватили в Мисре, потому что нас предупредили об этих вшах и сообщили, что самое лучшее лекарство от их укусов – это лимонный сок, ибо он не дает их личинкам размножаться в коже человека. Клянусь, что ни разу в жизни не испытывал такой боли, как в ту ночь, и мой спутник Рафаил страдал не менее меня. Вши искусали также некоторых турок из нашего каравана. Мы уехали отсюда во вторник, 20-го числа, и прибыли в Асику, которая по-арабски называется Азан, и здесь мы нашли немного сладкой воды. Это местечко не больше Суккота, и здесь мы остановились утром, чтобы перекусить, и наши души возрадовались этой воде, ибо на всем нашем пути мы пили только солоноватую воду. Здесь мы пробыли до вечера и заплатили пошлину, как и во всех других местах. Асика находится в 4 милях от моря, и мусульмане держат здесь стражу, которая охраняет побережье от морских корсаров. Это в основном корсары с Родоса, которые грабят путешественников, проезжающих в этих местах. С наступлением ночи мы покинули это место и в полночь прибыли в селение под названием Аль-Хан. Это большой фондак. Но в нем не было ни мужчин, ни женщин, потому что предыдущей ночью с Родоса пришли четыре рыбачьи лодки и захватили шестьдесят человек, которые большими группами проезжали через это место. А те, которые остановились в Аль-Хане, убежали, услышав шум. Они бросили все свои вещи и ушли в Газу. Корсаров было около четырех сотен, они хотели захватить людей, находившихся в фондаке, но нашли только их инструменты и одежду. Они забрали все, что там было, и ушли. Слава богу, мы не приехали сюда раньше и не попали в плен; Господь не позволил этому свершиться, и мы воздали Гму хвалу.

VIII

Газа

Мы выехали из Аль-Хана в среду, 21-го числа, и отправились в Газу, но, находясь примерно в миле от нее, мы узнали, что рядом орудуют разбойники (последователи Орбано) и люди боятся покидать свои дома, ибо они зарезали трех человек из Газы и увели двух верблюдов с товарами, которые принадлежали убитым. Когда мы услышали об этом, страх наполнил наши сердца и сердца всех, кто был в караване, [и мы тряслись,] пока не приехали в селение, где наш отец Авраам сказал своему слуге: «Жди меня здесь с ослом»; вскоре мы узнали, что дорога до Газы безопасна, но мы не должны были покидать Газу, пока не подойдет караван из четырех или пяти сотен людей. Слава богу, мы добрались до Газы безо всяких приключений, а когда подъехали к этому городу, то увидели фондак под названием Аль-Хан; это место, где останавливаются войска или караваны. В нем есть большие дворы, позади них живут люди, укрывшись за занавесками. Мы видели, что во всех помещениях полно людей, ибо все караваны, пришедшие в Газу, остановились здесь из-за того, что дорога была опасна. Здесь собралось более 7 тысяч человек и 10 тысяч верблюдов, которые следовали в Дамаск; около Джаруки мы обогнали одного из ханов и, добравшись до города, узнали, что весь город беспокоился о судьбе ньепо