Дети Сталинграда - [37]
Володю тормошат, похлопывают, тискают, разглядывают. Анна Борисовна сокрушается:
— Что же у тебя зубов-то нет?
— Да старый я, мне уже сорок, — оправдывается Володя.
Анна Борисовна ахает:
— Сорок! Вот так старик! А мне семьдесят…
У детдомовца Бориса Терентьева трое детей. Они приехали с отцом и вьются около ног. Это вызывает всеобщий восторг. Борис сияет. Наталья Федоровна спрашивает его:
— Помнишь, как уроки заставляла учить?
И лукаво улыбается.
— Все было, Наталья Федоровна, теперь вот свои сорванцы подрастают.
Толю Гончарова я узнала сразу — его я видела на фотографии вместе с семьей у Людмилы Васильевны. Он прилетел из Киргизии, очень боялся опоздать — была нелетная погода. Ходил к начальнику аэропорта, умолял отправить побыстрей, книжку «Дети Сталинграда» показывал — вот по какому серьезному поводу просит.
Толя внешне сдержан, но по тому, как он говорит — скупо, срывающимся голосом, — видно, что очень волнуется. Трудно не волноваться, когда вспоминается самое трагичное, самое больное.
— Толя, помнишь, как Раечку встретил?
— Помню, только плакать не надо…
Успокаивает, а у самого в горле комок: вспомнил, как его, шестилетнего мальчишку, мучила совесть, что не смог долго нести свою сестренку Раечку на руках, когда уходили от убитой мамы.
— Раечка приедет?
— Приедет, обязательно!
И Раечка приехала. Она пришла на встречу часом позже вместе со своей дочкой. Хрупкая и неулыбчивая, очень сдержанная, как и ее брат. На природный характер, видно, наложила печать и работа, не совсем женская, — начальник цеха. Она постоянно требует собранности, определенности. Это человек долга. «Времени совсем нет. Чтобы работать хорошо, надо отдавать всю себя, плохо — не позволяет совесть», — написала она мне в одном из своих писем.
Появление полной симпатичной женщины вызвало настоящую бурю восторгов, хотя одни ее узнали сразу, другие нет.
— Валюшка?!
— Молодцом! Ну, шарик, шарик настоящий! Перещеголяла свою воспитательницу.
— Стой, стой! Кто это — не знаю…
Женщину вертят, разглядывают.
— Людмила Васильевна, да это же я, Валя Гуряева!
— Боже мой, Валя!..
— Живу в Волгограде, приехала с мужем. Он у меня инженер. Сама на тракторном. Двое детей.
— Молодец, молодец!
— Семья хорошая…
Бывшие детдомовцы построились в одну линию. Лицом к лицу с ними — их воспитатели, нянечки, повара, технички, шефы, просто жители Дубовки. Они смотрят друг на друга и не могут наглядеться. И качают головами: неужели это те горемычные, о которых тридцать лет назад написала в своем отчете директор детского дома: «28 апреля прибыла первая партия детей — сорок три человека. Детей привезли из Сталинграда. Дети были истощенные, обессиленные долгим голоданием, так как находились в оккупированных немцами районах города. По медицинским данным, 84 процента детей истощенных, 6 процентов — туберкулезных, 5 процентов — цинготных и только 5 процентов — условно здоровых. Одежду детей подвергли полному уничтожению, т. к. она была сплошь покрыта насекомыми..
Некоторые дети настолько ослаблены, что не в состоянии двигаться. Нина Бесфамильная лежала в постели и все плакала, ждала маму, когда та возьмет ее к себе.
В таком же состоянии были Вова Мищенко, Ваня Чумаков, Бесфамильный Вова и другие».
И вот стоят они, дети Сталинграда, сорокалетние мамы и папы, в строю, лицом к лицу с теми, кто их вынянчил и поставил на ноги, кто дал им путевку в жизнь.
Торжественную линейку, посвященную большой встрече детдомовцев, открывает директор Дубовского завода металлоизделий Владимир Иванович Торгашов:
— Я воспитанник Дубовского детского дома, работаю на заводе.
— Евгения Федоровна Шаталина. Закончила пединститут, работаю в школе.
— Владимир Константинович Пергаев. Работаю на тракторном заводе. Женат.
— Гончаров Анатолий Павлович. Живу в Киргизии, работаю заместителем главного энергетика Гадамжайского комбината.
— Дятлова Валентина Михайловна, работаю оператором на водоканале, живу в Волгограде.
— Шаталин Геннадий Федорович, работаю в «Югавтоматике» газоэлектросварщиком.
— Долматов Эдуард Николаевич. Живу в Ярославле, работаю старшим инженером в Ярхимстрое.
— Конкров Игорь Вячеславович. Работаю токарем на Камышинском крановом заводе.
— Задубовская-Чеплакова. Живу в Волгограде, работаю преподавателем физкультуры в школе № 35.
— Миша Жучкин. «Красный Октябрь». Электрослесарь.
— Геннадий Васильев — термист Камышинского хлопчатобумажного комбината.
— Юлия Александровна Посохина (Тур), работаю в Волгоградском строительном управлении начальником планового отдела.
— Смирнова (Нежельская) Тамара Ильинична — секретарь-машинистка на заводе «Баррикады».
— Резвин Борис Николаевич. Работаю в Саратове на механическом заводе начальником отдела оборудования.
— Юрий Галушкин — электрообмотчик алюминиевого завода.
— Олег Назаров. Работаю механиком райпо в Светлом Яру, там же и живу.
— Владимир Григорьевич Акатов. Живу в Волгограде, работаю на алюминиевом заводе слесарем по ремонту оборудования.
— Шилкин Владимир Анатольевич, живу в Родниках. Универсал. Приходится все делать.
Рапортуют бывшие детдомовцы коротко, как договорились, но за скупыми словами жизнь со всеми ее радостями и печалями, удачами и горькими разочарованиями, рождением детей, невозвратимыми потерями и чувством глубокого удовлетворения, что ты — человек — дышишь, смеешься, плачешь, что ты нужен людям, у тебя есть работа, друзья, Родина. Вот сейчас ты стоишь в этом строю, а он ломается, потому что дети кишат у твоих ног, теребя тебя, хнычут или проказничают. Эх, щелкнуть бы по затылку, чтоб смирно стояли, да неудобно — торжественная линейка все-таки. Растите, дети детей Сталинграда! Наслаждайтесь солнцем! И не дай бог, чтобы с вами случилось такое.
Л. Сорокина - автор книги "Дети Сталинграда". Новая ее повесть посвящатся мирному детству. Герои - сегодняшние школьники, они живут на Сахалине, учатся, мечтают о подвигах.
Вместе с Джанис Вы пройдёте от четырёхдолларовых выступлений в кафешках до пятидесяти тысяч за вечер и миллионных сборов с продаж пластинок. Вместе с Джанис Вы скурите тонны травы, проглотите кубометры спидов и истратите на себя невообразимое количество кислоты и смака, выпьете цистерны Южного Комфорта, текилы и русской водки. Вместе с Джанис Вы сблизитесь со многими звёздами от Кантри Джо и Криса Кристоферсона до безвестных, снятых ею прямо с улицы хорошеньких блондинчиков. Вместе с Джанис узнаете, что значит любить женщин и выдерживать их обожание и привязанность.
За две недели до тридцатилетия Марк Болан погиб в трагической катастрофе. Машина, пассажиром которой был рок–идол, ехала рано утром по одной из узких дорог Южного Лондона, и когда на её пути оказался горбатый железнодорожный мост, она потеряла управление и врезалась в дерево. Он скончался мгновенно. В тот же день национальные газеты поместили новость об этой роковой катастрофе на первых страницах. Мир поп музыки был ошеломлён. Сотни поклонников оплакивали смерть своего идола, едва не превратив его похороны в балаган, и по сей день к месту катастрофы совершаются постоянные паломничества с целью повесить на это дерево наивные, но нежные и искренние послания. Хотя утверждение, что гибель Марка Болана следовала образцам многих его предшественников спорно, тем не менее, обозревателя эфемерного мира рок–н–ролла со всеми его эксцессами и крайностями можно простить за тот вывод, что предпосылкой к звёздности является готовность претендента умереть насильственной смертью до своего тридцатилетия, находясь на вершине своей карьеры.
Часто слышишь, «Если ты помнишь шестидесятые, тебя там не было». И это отчасти правда, так как никогда не было выпито, не скурено книг и не использовано всевозможных ингредиентов больше, чем тогда. Но единственной слабостью Таппи Райта были женщины. Отсюда и ясность его воспоминаний определённо самого невероятного периода во всемирной истории, ядро, которого в британской культуре, думаю, составляло всего каких–нибудь пять сотен человек, и Таппи Райт был в эпицентре этого кратковременного вихря, который изменил мир. Эту книгу будешь читать и перечитывать, часто возвращаясь к уже прочитанному.
Первая часть книги Л.Млечина «Алиби для великой певицы» (из серии книг «Супершпионки XX века») посвящена загадочной судьбе знаменитой русской певицы Надежды Плевицкой. Будучи женой одного из руководителей белогвардейской эмиграции, она успешно работала на советскую разведку.Любовь и шпионаж — главная тема второй части книги. Она повествует о трагической судьбе немецкой женщины, которая ради любимого человека пошла на предательство, была осуждена и до сих пор находится в заключении в ФРГ.
Театральный путь Алексея Владимировича Бородина начинался с роли Ивана-царевича в школьном спектакле в Шанхае. И куда только не заносила его Мельпомена: от Кирова до Рейкьявика! Но главное – РАМТ. Бородин руководит им тридцать семь лет. За это время поменялись общественный строй, герб, флаг, название страны, площади и самого театра. А Российский академический молодежный остается собой, неизменна любовь к нему зрителей всех возрастов, и это личная заслуга автора книги. Жанры под ее обложкой сосуществуют свободно – как под крышей РАМТа.
Перед вами необычайно смешные мемуары Дженни Лоусон, автора бестселлера «Безумно счастливые», которую называют одной из самых остроумных писательниц нашего поколения. В этой книге она признается в темных, неловких моментах своей жизни, с неприличной открытостью и юмором переживая их вновь, и показывает, что именно они заложили основы ее характера и сделали неповторимой. Писательское творчество Дженни Лоусон заставило миллионы людей по всему миру смеяться до слез и принесло писательнице немыслимое количество наград.