Дети Спящего Ворона - [47]
— Вот так, — приговаривал наместник. — Хорошая… умница. Так… — Он развел ее ноги, а потом — острая боль и чувство, будто распирает изнутри, и шлепки по ягодицам, и отвратительно-потные ладони врага, щупающие тело, и его хриплое дыхание, и глумливые слова: — Тебе же нравится, признайся… Вы же тут на равнинах все… готовы… потаскухи…
Кажется, он хотел проткнуть ее насквозь, кажется, он намеренно двигался так грубо и резко, чтобы ей было как можно больнее.
Как она это вытерпела, ни разу не вскрикнув? Как?!
— О-ох, — пропыхтел имперский выродок, дернувшись в ней, — какая ты… Невинность для меня сохранила, молодец. Хорошая невеста, хорошая.
Он снова шлепнул ее по ягодицам и наконец отошел. Джефранка дрожащими пальцами опустила подол, села и, подтянув коленки к груди, уткнулась в них лицом.
— Приведи себя в порядок, — бросил Хашарут таким деловитым тоном, будто ничего не случилось. — И считай эту мою… любовь… дополнением к своей птичьей клятве. Когда вернусь из Шахензи, сделаю тебя женой, а не шлюхой. Ты должна быть благодарна.
Джефранка не видела, только слышала, как он вышел: хлопнула дверь, и по ту сторону раздались голоса: наверняка враг сказал что-то вроде «княжна просила ее не тревожить».
Она не могла найти в себе силы даже просто встать, не то что уйти к себе. Сидела, раскачиваясь из стороны в сторону, смотрела в никуда и плакала. А ведь думала, что хуже, чем стать женой убийцы отца, ничего быть не может. Оказалось, может, еще как…
Она грязная… оскверненная, опозоренная. Вот бы в море да с камнем на шее, но воли для этого не осталось. Еле-еле заставила себя провести пальцами по промежности: липко, гадко. Но вдруг все же самого страшного не случилось?
Увы, одного взгляда на пальцы хватило, чтобы понять: случилось. Белесая слизь, смешанная с кровью… Значит, он ублажил себя, значит, Джефранка может понести от убийцы, насильника, мерзавца… Может, для этого он ее и… Чтобы совсем не оставить выбора?
Хватит! Хватит себя жалеть! Нельзя! Либо в петлю, либо продолжать жить, вернее, существовать… До сих пор только ее лицо было мертвым, а сейчас, кажется, душа умерла, и сердце заледенело.
Покачиваясь, Джефранка поднялась, провела рукой по щекам, подбородку и, зажмурившись, прижала пальцы к векам: мало просто вытереть слезы — нужно, чтобы они остановились.
Наконец удалось их унять. Она оправила платье, несколько раз глубоко вздохнула и, пройдя в свои покои, позвала Рунису.
— Скажи, чтобы приготовили купальню, я желаю помыться.
Удивительно, какой спокойный, безразличный у нее голос! Словно ничего страшного не было…
А может, и впрямь не было? Ей ведь все равно придется рано или поздно отдаваться негодяю, который, говорят, любит мучить своих женщин… Стоит отказать, и он завоюет Адальгар, а ее в отместку сделает своей наложницей и рабыней…
Скоро купальня была готова, и Джефранка погрузилась в чашу с горячей водой. Жаль, вода смоет лишь следы позора, но не сам позор… А ведь это был только первый раз… Сколько еще их будет?
…Нет, не думай об этом, не надо! Иначе один путь… а он не для княжны…
Джефранка схватила мыло и до умопомрачения терла им руки, ноги, живот, грудь — все тело! Когда выдохлась, отбросила обмылок, а сама опустилась в уже мутную воду.
Забыть обо всем! Не думать. Уснуть…
…Безумная девочка лет десяти по имени или прозвищу Ишка… Добросердечная повариха ее однажды пригрела, так Ишка и прижилась на дворцовой кухне. Постоянно кривила и кусала губы, облизывала свои пальцы или сосала их, перебирала какие-то невзрачные камешки в поясном мешочке, лепетала что-то несвязное, иногда просто мычала… Вроде была безобидной, а ее сумасшествие бездетную Зарнику не смущало. Джефранка порой видела чумазую девчонку на подворье, но никогда не обращала на нее особого внимания. До тех пор, пока Ишка не исчезла, а точнее — за день до ее исчезновения.
В тот вечер Джефранка в очередной раз вышла из комнаты матери. В очередной раз княгиня что-то не то углядела в выражении ее лица, начала кричать и плакать, на вопли прибежали отец и лекарь, она же, наоборот, умчалась прочь.
Отец утверждал, будто матушка больна, но в детские годы Джефранка не верила в это. Видела только одно: если улыбаться княгине-матери, та думает, будто над ней смеются, если не улыбаться, то винит в том, что с ней не рады говорить. А если случайно нахмуриться, то вовсе беда. Почему отец так ее любил, за что? Джефранка не понимала…
Проклятый вечер… Она выбежала из дворца, умчалась в сад и скрылась в беседке: сегодня мать была особенно невыносима, обругала Джефранку неблагодарной нечистью, вот и захотелось поплакать, пока никто не видит.
Вернее, казалось, что никто: она опомниться не успела, как безумная Ишка прижалась к ее плечу, а потом погладила по голове и, как всегда облизывая пальцы, спросила:
— А почему ты пла-а-ачешь?
Джефранка отодвинулась от оборванки и воскликнула:
— Иди отсюда, не твое дело!
— Иди — не иди, мое — не твое. Хочешь, помогу? Твоей маме твое лицо не нравится? Хочешь, помогу?
Откуда она узнала, что мать различает даже мелкие изменения в лицах? Неужели слуги так часто об этом сплетничают, что даже безумная девчонка-сверстница это поняла?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
История вражды двух братьев, которые ради того, чтобы уничтожить друг друга, способны поступиться едва ли не всем. Но они и не подозревают, куда заведет их эта ненависть и каких жертв потребует. Две части.
Миниатюра, написанная аж в самом начале нулевых, но по-прежнему нежно мною любимая. Наверное, потому что она автобиографична))
Асфальтовая пустошь – это то, что мы видим вокруг себя каждый день. Что в суете становится преградой на пути к красоте и смыслу, к пониманию того, кто мы и зачем живём. Чтобы вернуть смысл, нужно решиться на путешествие. В нём вы встретитесь с героями из других времён, с существами мифическими и вполне реальными, дружелюбными и не очень. Посетите затерянную в лесу деревню, покрытый льдами город и даже замок, что стоит на границе измерений. Постараетесь остаться собой в мире, который сошёл с ума. А потом вернётесь домой, взяв с собой нечто важное. Ну что, вы готовы пересечь пустошь? Содержит нецензурную брань.
Размышления о тахионной природе воображения, протоколах дальней космической связи и различных, зачастую непредсказуемых формах, которые может принимать человеческое общение.
Среди мириад «хайку», «танка» и прочих японесок — кто их только не пишет теперь, на всех языках! — стихи Михаила Бару выделяются не только тем, что хороши, но и своей полной, безнадежной обруселостью. Собственно, потому они и хороши… Чудесная русская поэзия. Умная, ироничная, наблюдательная, добрая, лукавая. Крайне необходимая измученному постмодернизмом организму нашей словесности. Алексей Алехин, главный редактор журнала «Арион».
Как много мы забываем в череде дней, все эмоции просто затираются и становятся тусклыми. Великое искусство — помнить всё самое лучшее в своей жизни и отпускать печальное. Именно о моих воспоминаниях этот сборник. Лично я могу восстановить по нему линию жизни. Предлагаю Вам окунуться в мой мир ненадолго и взглянуть по сторонам моими глазами.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)