Дети пространства - [45]
Карл уже вполне освоился с расположением помещений на «Марианне», поэтому до картографической рубки добрался без труда. Кроме Лады, он там обнаружил старпома Джилли.
— Ну и как разбираться во всем этом хозяйстве? Здесь сотни тысяч фильмов.
— Обычно, — пояснил Карл. — Берёшь какой-нибудь фильм, который заведомо знаешь, и выбираешь «Люди, которые смотрели этот фильм, смотрели также…».
— Да, но здесь у нас не работающий сайт, а бэкап.
— Ну, бэкап базы данных тоже должен быть.
— Ага, есть, сейчас посмотрим. Блин, ну кто ж так проектирует высоконагруженные базы?!
Карл взглянул Ладе через плечо. На экране была ER-диаграмма базы данных сайта cinematron.org.
— Обычное дело. Наверняка они какой-нибудь ORM использовали.
— Чего-чего?
— Object-relational mapping. Такой фреймворк для быстрой разработки в объектно-ориентированной среде.
— Нифига ж себе! Сайт, на который, по уверениям Келли, регулярно ходит больше народу, чем всё население системы Арктура — и сделан на какой-то хрени для быстрого прототипирования!
— А у вас, что, не используют средств быстрого прототипирования?
— Почему не используют? Используют, только по назначению.
— А у нас на Земле, как правило, потом не переделывают. Особенно в вебе. Пипл хавает.
— Почти на любой планете, пока ты будешь дожидаться ответа от системы палочек и бечёвочек, тебя самого схавают. Это там, где каждый квадратный сантиметр настолько цивилизован, как на Земле, можно позволить себе жить в карточных домиках.
— А на Лемурии? Она ведь куда цивилизованней Земли.
— На Лемурии говорят, что при попытке выдать конструкцию из слюней и резинки от трусов за техническое решение к тебе явится призрак какого-нибудь древнего арктурианца и заявит, что твоё грубое надругательство над технической эстетикой заставляет его переворачиваться в гробу. А он за миллион лет уже привык лежать там спокойно.
— И что?
— Что делают призраки с живыми, над которыми хотят грубо надругаться? Говорят, что никого из тех, к кому в первые годы колонизации приходили такие призраки, никто больше не видел. А с тех пор на Лемурии научились не оскорблять техно-эстетические чувства покойных арктурианцев… Ладно, я вроде разобралась, что тут к чему у вашего древнеанглийского монаха[11].
— Тогда сначала вытаскивай те фильмы, по которым больше всего комментариев за последний месяц.
— Угу… Ой, что здесь Маркина курсовая по пиару делает?
— Чего-чего?
— Да вот смотри. «Катастрофа на острове Бали. Взгляд изнутри». Документальный фильм. Режиссёр — Мара Лависко, автор сценария — Анджей Краковски. Дикторский текст читает Анджей Краковски.
— Вообще-то катастрофа на Бали и тем более замалчивание её официальной прессой наделало довольно много шума. Но при чём здесь Мара?
— Как при чём, если она тогда таскала туристов из-под вулканических бомб вместе с другими курсантами? А ещё там хорошо приложило её братца. Потому она и сделала такой злой фильм… Интересно, в эту базу попадают все курсовые курсантов Академии по пиару? — Лада набрала в строчке поиска одно имя, потом другое… — Так, Кима нет, Мишеля нет, а Лаура есть. Вот, пожалуйста: Лаура Джоунс, «Андреа Фаррани — звезда галактической оперы». Интересно, а самой Андреа это показали? Вообще какая-то гендерная дискриминация получается, — она хихикнула. — Работы девчонок есть, а парней — нет.
— Возможно, парням больше нравится актёрское амплуа, — вмешался Джилли. — Смотри, вот тебе Мишель Карсак в ролике Анджея Краковски «Перехват пиратской атаки в Молуккском проливе».
— Ага, актёрское… Мишель мне уже жаловался на Келли в этом рейде — не пустил его ведущим, пошёл сам, пострелять не дал. Знаю я этих Лависко. В конце концов, когда я служила юнгой на «Лиддел-Гарте», Лависко-третий был моим непосредственным начальником.
На следующий день Джилли попытался было уговорить Алину освободить Карла от вахты. Однако ничего не получилось.
— Если корабль не вернётся из рейса, никакого дохода не будет, — решительно заявила «бабка». — У меня и так нехватка вахтенных механиков. К моменту скачка третий механик должен быть готов стоять самостоятельную вахту. А времени вам ещё хватит. Когда будем крутиться в системах Сириуса и Сигмы Дракона, тогда и разберёте свой контент по полочкам.
Ноутбук Торвальдыча
— А зачем в комплект оборудования каюты входит большой экран? — спросил Карл у Лады. — Он же вроде ни к чему не подключается.
— Очень просто: берёшь свой ноут, подключаешь к нему экран и смотришь кино или работаешь на большом экране.
— И что, у каждого члена экипажа есть ноутбук?
— Конечно. Это входит в стандартный комплект, с которым являются на борт. Нужно же где-то хранить свои воспоминания, а то в голове не уместятся.
— Что ж меня никто не предупредил? — расстроился Карл.
— Вояки потому что. У них порядки несколько другие, секретность там всякая. А расширителем памяти у них очки работают. Ничего, в ближайшем порту захода купишь себе ноут… — Лада резко осеклась. — Упс, ближайшие-то заходы у нас ни разу не порты! Орбитальная Сириуса, где нет никакого производства, и экобиостанция Сигма Дракона. Это тебе до самой Беты Гидры перебиваться без собственного ноута… — она на секунду задумалась. — О, есть идея! У Афанасьича же в каптёрке хранится ноутбук Торвальдыча.
Рассказ о жизни и мечтах космонавтов, находящихся на Международной космической станции и переживающих за свой дом, Родину и Планету.
Третья часть книги. ГГ ждут и враги и интриги. Он повзрослел, проблем добавилось, а вот соратников практически не осталось.
Болотистая Прорва отделяет селение, где живут мужчины от женского посёлка. Но раз в год мужчины, презирая опасность, бегут на другой берег.
Прошли десятки лет с тех пор, как эпидемия уничтожила большую часть человечества. Немногие выжившие укрылись в России – последнем оплоте мира людей. Внутри границ жизнь постепенно возвращалась в норму. Всё что осталось за ними – дикий первозданный мир, где больше не было ничего, кроме смерти и запустения. По крайней мере, так считал лейтенант Горин, пока не получил очередной приказ: забрать группу поселенцев за пределами границы. Из места, где выживших, попросту не могло быть.
После нескольких волн эпидемий, экономических кризисов, голодных бунтов, войн, развалов когда-то могучих государств уцелели самые стойкие – те, в чьей коллективной памяти ещё звучит скрежет разбитых танковых гусениц…
Человек — верхушка пищевой цепи, венец эволюции. Мы совершенны. Мы создаем жизнь из ничего, мы убиваем за мгновение. У нас больше нет соперников на планете земля, нет естественных врагов. Лишь они — наши хозяева знают, что все не так. Они — Чувства.