Дети нашей улицы - [136]
— Куда оно выходит?
— Просто отдушина.
Он вынул из-за пазухи тетрадь, оттолкнул Умм Занфаль, мешавшую ему, запихнул тетрадь в окошко и поспешил выбраться из дома, захлопнув за собой дверь. Прыжками он преодолел несколько ступенек и поднялся на крышу. Оттуда взглянул на улицу и увидел, что там полно людей с факелами. Послышался топот поднимающихся. Он добежал по крыше до стены соседнего к аль-Гамалии дома, но увидел, что и с той стороны уже бегут люди, впереди них также человек с факелом. Арафа метнулся к стене другого дома, примыкающего к кварталу рифаитов, но и на его крыше замелькали факелы. Его охватило отчаяние. Показалось, будто он услышал, как завопила Умм Занфаль. Неужели они ворвались к женщинам? И схватили Аватеф? Вдруг у входа на крышу раздался голос:
— Сдавайся, Арафа!
Арафа замер, не в силах произнести ни слова. К нему никто не подошел, а голос предупредил:
— Если у тебя с собой бутылка, то у нас они тоже есть!
— У меня ничего нет, — ответил Арафа.
Тогда на него набросились и связали. Арафа узнал Юнуса, привратника управляющего, который подошел к нему и сказал:
— Подлец! Негодяй! Кусаешь руку подающего тебе?!
Уже на улице, увидев, как двое мужчин ведут перед ним Аватеф, Арафа взмолился:
— Отпустите ее! Она ни при чем!
В то же мгновение Арафа получил сильный удар в висок, от которого потерял сознание.
113
Арафа и Аватеф со связанными за спиной руками предстали перед разъяренным управляющим. Управляющий снова и снова обрушивался на Арафу с пощечинами, пока рука не устала. Тогда он закричал:
— Ты ходил в мой дом, а сам замышлял преступление против меня, сукин сын!
Со слезами на глазах Аватеф произнесла:
— Он приходил ко мне, только чтобы помириться!
Управляющий плюнул ей в лицо.
— Замолчи, негодяйка!
— Она не виновата. Она ни о чем не знала, — защитил ее Арафа.
— Она была твоей сообщницей, когда ты убил аль-Габаляуи, и в других твоих преступлениях. — Потом голос его прогремел: — Решил сбежать? Так я помогу тебе сбежать еще дальше, вон с этого света!
Он позвал людей, и они принесли мешки. Аватеф подтолкнули, она упала лицом вниз, ей тут же связали ноги, несмотря на ее истошные вопли, запихали в мешок и накрепко его завязали. Обезумев, Арафа закричал:
— Задумали убить нас? Так завтра же вас самих убьют ненавидящие вас!
Управляющий холодно рассмеялся.
— У меня столько бутылок, что на мой век хватит.
— Ханаш сбежал. У него все секреты. Когда-нибудь он вернется, и у него будет такое мощное оружие, которое избавит от вас весь квартал.
Его пнули ногой в живот, и он упал, корчась от боли. На него накинулись и также запихали в мешок. Обоих выволокли в мешках на улицу и понесли в сторону пустыни. Аватеф тут же потеряла сознание, а для Арафы эта мучительная пытка продолжалась. Куда они их несут? Какую смерть им готовят? Забьют до смерти дубинками? Камнями? Сожгут? Или сбросят в пропасть? Вот они, последние минуты жизни, которая была наполнена болью. Даже волшебство бессильно в этой безвыходной ситуации. Голова его с кровоподтеками от полученных побоев упиралась в дно мешка, и Арафа задыхался. Только со смертью к нему придет успокоение. Он умрет, и с ним умрут его надежды, а этот человек с ледяным смехом проживет еще долго. И его, Арафы, имя будут проклинать те, кому он желал избавления от всех бед. Он никогда не узнает, что удастся сделать Ханашу. Люди, которые волокли его на смерть, шли молча, не произнося ни слова. Впереди была только тьма. А за ней — смерть. Из страха перед смертью он согласился служить управляющему. Но сейчас все кончено. Пришла смерть. Смерть, которая отравляет жизнь страхом еще до своего прихода. Останься он в живых, крикнул бы каждому: «Не бойся! Страх не спасает от смерти. Он только уничтожает твою жизнь. Если вы, жители нашей улицы, не прекратите бояться, то будете мертвы и не узнаете вкус жизни».
Один из людей управляющего сказал:
— Здесь.
Другой возразил:
— Вон там земля рыхлая.
Сердце Арафы сжалось. Он хоть и не уловил смысла их слов, но понял, что они разговаривают на языке смерти. Он не мог больше выносить эти муки и уже собирался попросить их, чтобы они скорее убили его, но не сделал этого. Неожиданно его вывалили из мешка. Арафа вскрикнул, ударившись головой. Боль пронзила шею и позвоночник. Он ждал, что сейчас или через мгновение на него обрушатся дубинки или произойдет нечто ужасное. Он проклинал жизнь за то, что в ней столько зла, идущего бок о бок со смертью. Послышался голос Юнуса:
— Копайте быстрее, надо вернуться до утра!
Почему они роют могилу заранее? Арафе казалось, что сама гора аль-Мукаттам сдавила ему грудь. Он услышал стон Аватеф и дернулся из последних сил связанным телом. После он ничего не слышал, кроме стука лопат. Как бездушны эти люди!
— Мы бросим вас на дно ямы, — сказал Юнус, — и забросаем землей. Никто вас бить не будет.
Хотя у Аватеф уже не было сил, она вскрикнула. Что творилось внутри у Арафы можно было только догадываться. Сильные руки подняли их и сбросили в яму. На них посыпалась земля, и только пыль осталась стоять столбом в предрассветном сумраке.
114
На улице узнали о том, что произошло с Арафой. Никто не мог сказать о настоящих причинах его смерти, но люди намекали, что он чем-то разгневал своего господина и это закончилось для него трагично. Потом появились слухи, что он был убит тем же волшебным оружием, что и Саадалла с аль-Габаляуи. Его смерти обрадовались, несмотря на презрение к управляющему. Родственники надсмотрщиков и их приспешники проклинали его, остальные же считали эту смерть справедливой: ведь он убил их великого деда и передал коварному управляющему ужасное оружие, которым тот будет устрашать их до конца жизни. Будущее представлялось темным, еще более печальным, особенно после того, как вся власть сосредоточилась в одних руках — руках управляющего. Надежда на то, что между Арафой и управляющим разгорится ссора, которая ослабит обоих или заставит одного из них просить помощи жителей улицы, испарилась. Людям осталось только подчиниться и признать, что права на имение, десять условий его наследования, слова Габаля, Рифаа и Касема — выдумки, которые годятся только для того, чтобы поэты слагали стихи под ребаб, а не для жизни.
В сборник известного египетского прозаика, классика арабской литературы, лауреата Нобелевской премии 1988 года вошли впервые публикуемые на русском языке романы «Предания нашей улицы» и «»Путь», а также уже известный советскому читателю роман «»Вор и собаки», в которых писатель исследует этапы духовной истории человечества, пытаясь определить, что означал каждый из них для спасения людей от социальной несправедливости и политической тирании.
«Пансионат «Мирамар» был опубликован в 1967. Роман повествует об отношении различных слоев египетского общества к революции, к социальным преобразованиям, происходившим в стране в начале 60-х годов, обнажены противоречия общественно-политической жизни Египта того периода.Действие романа развертывается в когда-то очень богатом и фешенебельном, а ныне пришедшем в запустение и упадок пансионате со звучным испанским названием «Мирамар». Этот пансионат играет в романе роль современного Ноева ковчега, в котором находят прибежище герои произведения — люди разных судеб и убеждений, представляющие различные слои современного египетского общества.
В III тысячелетии до Рождества Христова в стране, названной греками Дар Нила и оставившей потомкам величественные памятники и сказочные сокровища, царил легендарный Хуфу. Человек, решивший жестоко изменить волю самого Амона-Ра, правитель, который подарил миру самое первое и монументальное из всех чудес света. История жизни этого загадочного владыки до сих пор будоражит умы людей, как волновала человечество на заре цивилизации, в те времена, когда любовь, высокие амбиции, войны и предательство являлись характерными чертами той вселенной, которую создали люди ради поклонения своим богам…Впервые издано на арабском языке в 1939 году под заглавием «Abath al-aqdar».
Пережив несчастную любовь, несправедливость и предательство на Родине, Ибн Фаттума отправляется в далекое странствие в поисках истины и счастья. Завораживающий сюжет увлекает читателя в удивительные края. Но найдет ли герой свою мечту — волшебную страну совершенства Габаль?Роман нобелевского лауреата — египетского писателя Нагиба Махфуза — уникальный рассказ наблюдательного путешественника, потрясающий опыт познания мира…
Сборник представляет лучшие образцы современной новеллистики Арабской Республики Египет. В нем объединены произведения писателей разных поколений и литературных направлений. Здесь и литераторы старшего поколения, уже известные советскому читателю, — Тауфик аль-Хаким, Нагиб Махфуз, Юсуф Идрис, — и молодые египетские новеллисты, творчество которых еще неизвестно в нашей стране.При всем разнообразии рассказов авторов объединяет острый интерес к событиям сегодняшнего дня, к насущным проблемам своей страны.
Роман известного египетского писателя композиционно представляет собой серию портретов современников автора — людей, принадлежащих к различным слоям египетского общества: журналистов, ученых, политиков, коммерсантов.Короткие и на первый взгляд почти не связанные друг с другом биографии, как большое зеркало, искусно склеенное из осколков, отражают духовную жизнь Египта на протяжении целой эпохи — с окончания первой мировой войны до наших дней.
Место действия новой книги Тимура Пулатова — сегодняшний Узбекистан с его большими и малыми городами, пестрой мозаикой кишлаков, степей, пустынь и моря. Роман «Жизнеописание строптивого бухарца», давший название всей книге, — роман воспитания, рождения и становления человеческого в человеке. Исследуя, жизнь героя, автор показывает процесс становления личности которая ощущает свое глубокое родство со всем вокруг и своим народом, Родиной. В книгу включен также ряд рассказов и короткие повести–притчи: «Второе путешествие Каипа», «Владения» и «Завсегдатай».
Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.