Дети мира - [21]
Рыба выскочила из воды и, точно большая стрела, прочертила воздух в многометровом полете. Туловище ее, вооруженное спереди длинным мечом, описало дугу и, врезавшись в воду, ушло в глубину.
У Гилье перехватило дыхание. Он дрожал.
Рыбак сражался с рыбой-врагом расчетливо, соразмеряя каждое свое движение, то вытягивая, то отпуская леску. С каждой минутой все ожесточеннее становилась беспощадная схватка. Но вот в напряженном молчании снова раздался голос рыбака:
— Осторожно, Гилье!
Теперь меч-рыба снова выскочила из воды и появилась совсем близко. Ее серовато-стальные бока ярко блестели на солнце. Второй прыжок. Все произошло в одно мгновение: она мчалась на лодку, грозная, как торпеда.
Гилье закричал:
— Берегись, Хуан!
Огромная рыба летела на рыбака, как пушечный снаряд.
Не раздумывая, почти не понимая, что делает, Гилье бросился вперед, оказавшись между морским чудовищем и рыбаком.
Им никогда не забыть, как это произошло: на короткий миг тело мальчика соприкоснулось с темной массой рыбы, и его сбросило в море. Но это столкновение с неожиданным препятствием изменило направление полета рыбы. И вместо того чтобы проткнуть своей острой шпагой Хуана Кинконте, она задела верхний край толстой бортовой доски и тяжело шлепнулась в воду.
Опешивший было рыбак мгновенно пришел в себя и с тревогой перегнулся через борт, ища своего спасителя. Вода вспенилась, Гилье вынырнул на поверхность и, сильными рывками подплывая к лодке, крикнул рыбаку:
— Все в порядке! Я плаваю хорошо!
Рыбак помог мальчишке подняться на борт и сразу же благодарно прижал его к груди.
— Ты спас мне жизнь, малыш! Молодец! Если бы не ты, она прошила бы меня насквозь. Ты только посмотри, какая здоровая!
Услышав его слова, Гилье почувствовал, как от гордости и радости у него на сердце стало тепло-тепло. Не обращая внимания на то, что с него ручьями текла вода, он схватил колотушку и передал ее рыбаку, а тот, подойдя к метавшейся за бортом рыбе, несколькими ударами прикончил ее. Потом, зацепив ее крюком и натужившись, втащил ее в лодку.
— Хорошенько посмотри на нее, — сказал он мальчику. — Мы с тобой неплохо поработали. Немногие осмеливаются броситься наперерез меч-рыбе когда, она, проглотив крючок, выскакивает из воды. Если бы она задела тебя не боком, а мордой, страшно подумать, что бы произошло.
— Я хотел спасти вас. Потому я так и сделал, — просто сказал мальчик. — Ведь друзья должны помогать друг другу.
Глядя ему в лицо, рыбак сказал:
— Потому-то это и важно, сынок. Чтобы спастись самому, человек сделает что угодно; но когда надо спасать другого, люди часто не желают рисковать своей шкурой. — И добавил: — Из таких мальчиков, как ты, вырастают хорошие люди.
МАРТИНИКА
МАРТИНИКА.
Владение Франции («Заморский департамент») в Вест-Индии в Карибском море, расположено на острове, входящем в состав архипелага Малые Антильские острова.
Территория — 1000 кв. км.
Население — 327 тыс. жителей.
Административный центр — Фор-де-Франс (66 тыс. жит.).
Жозеф Зобель
БУКВАРЬ
Перевела с французского Т. Иванова.
Рис. Г. Калиновского.
Уже в который раз Теодамиза объявила:
— Мы пришли, сынок.
Но на этот раз Аристид ей поверил: неподалеку люди мыли ноги в реке и потом, опираясь на перила моста, обувались в городские туфли. Мужчины опускали подвернутые штаны, надевали шляпы. А раз так — может быть, и правда, что здесь уже городская окраина.
Около моста Теодамиза остановилась. Она сказала:
— Добрый день, мсье-дам![7] — и поставила на землю корзину, которую несла на голове.
Аристид тоже поздоровался и стал осматриваться вокруг.
Он увидел вьючных ослов: одни мирно паслись возле парапета, другие упрямо продолжали путь, не слушая окриков хозяев.
Рядом со взрослыми было много девочек и мальчиков.
И конечно, и там, и тут стояли торговки — как сторожа у своих тяжелых корзин с овощами и фруктами.
Теодамиза расположилась на камне у самой воды. Мокрой ладонью она вытерла щеки, руки, ноги своего сына. Потом умылась сама.
Поднялись на берег.
Теодамиза постелила край своего мадраса[8] на землю, посадила на него Аристида и обула его ноги в сандалии. После этого поставила сынишку на дорогу, поправила воротник его белой рубашки, отогнула поля соломенной шляпы и, намочив подол, протерла сыну уши.
У Аристида было матово-черное, как у матери, личико. Он и всегда-то выглядел неплохо. А теперь стал просто красавчиком.
Потом Теодамиза размотала свой головной платок и завязала его поизящнее. Она потянула вниз юбку, чтобы разгладить складки, опоясала бедра другим платком, сложенным треугольником. Оглядела себя. Да, туфель у нее нет, но это не так страшно. Да, розовое платье выгорело, но выглажено и опрятно.
Довольная своей внешностью, Теодамиза подняла корзину и сказала сыну:
— Пошли!
Топот грубых мужских башмаков, стук копыт, голоса женщин возбуждали мальчика и почему-то приводили его в восторг. А когда зазвонили к мессе, Аристид подумал: «Здоровые, наверно, колокола, раз их слышно так далеко».
