Дети каменного бога - [8]

Окинув слугу беглым взглядом, Слай невольно подметил дряблость стареющего тела, редеющие волосы, и краешек тумана, начинающего застилать глаза.

— О, да! — воскликнул гость, и лучики морщинок заиграли в уголках его глаз. — Сытный обед, как раз то, что нужно после доброго сна.

Слуга, поклонился и закрыл дверь, а гость еще некоторое время смотрелся в зеркало, не видя собственного отражения, затерявшегося в череде воспоминаний.

В тот день, когда Слай прочитал приказ об утверждении Гайрона в должности, он тут же приступил к новому исследованию, требовавшему быстрых результатов. Первым делом он разыскал старую служанку, долгие годы работавшей няней в доме Рэм. Она еще успела повозиться с маленьким Гаем, и кое-что еще помнила о нем.

Отец уделял мало внимания младшему сыну, впрочем, как и все остальные, кроме матери. Старшие сыновья стремясь поскорее вырасти рано отпускали юбку, и противились нежностям и материнской ласке, считая, что слишком взрослые для подобной чепухи. Чепухи для них, но не для их матери и Гаю досталась вся неизрасходованная любовь. Мама повсюду брала его с собой и учила вещам, которые по ее мнение пригодятся ему в будущем.

Она редко позволяла слугам самим ходит на рынок. Как бы они не старались сэкономить, но все-таки за четверть или даже половину асса они не станут торговаться до последнего, в отличии от Латеи хозяйки дома Рэм. По словам старой няни, находить сильные аргументы и слабые стороны оппонентов в спорах с торговцами, а иногда и с мужем, безусловно, одно из ее выдающихся достоинств. Септим Рэм возможно еще хорошо подумал бы, стоит ли брать ее в жены, если бы сразу об этом узнал.

Маленькое яблочко Гай начал впитывать это качество задолго до того, как упал с яблони. Еще она учила его наблюдать за людьми. За тем, как они двигаются, как говорят, что скрывают за хмурой шторой недружелюбия или фальшивой ширмой улыбки.

Используя ее уроки, Гай не сразу вступал в контакт с людьми. Скрывая за завесой детской наивности пытливый ум, он наблюдал, подмечал и запоминал, а когда складывалась полная картина, начинал применять, то что ему удавалось выяснить, располагая к себе людей и получая то, что без материнских наставлений и должного их понимания четвертый сын никогда не смог бы иметь. Наблюдая за растущим сорванцом, няня просто диву давалась, как ему удалось заручиться дружбой и поддержкой старших братьев.

Собирая эту мозаику из множества маленьких кусочков, прохвост несколько раз наведывался к старушке, и каждый раз та вспоминала новую деталь или ведомая хитрым лисом через уголки своей памяти, смотрела на некоторые вещи так, как никогда прежде.

Оставив няню придаваться воспоминаниям, Слай практически поселился в таверне, на углу улицы Сургуб и нижнего восточного переулка, которая с незапамятных времен была любимым местом отдыха преподавателей военной академии. Здесь скромный писарь имперской канцелярии оставил почти треть золотых имперов, накопленных за долгие годы.

В обмен на лучший элэнгский эль и внимание к речам собеседников, пройдоха много узнал об одном из лучших выпускников за всю историю академии. О его любимых дисциплинах и упорстве, которое позволяло в итоге получить лучший результат там, где он в начале отставал.

Больше всего Гайрон любил историю, особенно период правления Идана Второго, хотя на самом деле его кумиром стал третий сын императора Эстан, отличавшийся верностью и послушанием, но при этом не лишенный инициативы и смекалки. Перед смертью отец сокрушался о том, что по закону империи вынужден передать трон первенцу Идану Третьему, ибо как показало время Эстан сделал для империи больше, чем его старший брат за все время своего правления.

Идея построить дорогу в обход сильного в то время Худана, пока отец вел войну с северными племенами, и заложить город, ставший в последствии «восточными воротами» империи принадлежала Эстану и он же ее блестяще воплотил ее в жизнь.

Закончив попойку с преподавателем истории Слай был вне себя от радости. Скармливая этому птенцу по зернышку полученных в секции запрещенных текстов знаний, он мог бы его приручить. Вряд ли тот знает, что история империи умышленно искажалась несколько сотен лет. Достоверные факты со временем перемешивали и подменяли фальшивками, стирая из памяти людей древний, наполненный чудесами мир. Возможно посидев над запрещенными текстами дольше, прохвост докопался бы до истины, но время уходило и нужно было ловить удачу за хвост.

Самими же ненавистными дисциплинами для Гайрона являлась физическая культура и фехтование, но и тут он не мог себе позволить плестись в конце. Выбрав одноручный меч, он быстро продвинулся в его освоении, потому что чему выше уровень, тем меньше усилий требуется для его применения.

Вкушая яства и запивая их отличным приморским вином в доме Конуса, прохвост пребывал в отличном расположении духа, радуясь удаче и тому, как умело он ей воспользовался. Здесь практически в нескольких шагах от библиотеки Цвергстоуна он уже чувствовал себя моложе, сознавая, что годы кропотливой работы и притворства, потраченные на изыскания в Иде прошли не зря.