Дети иного мира 2 - [3]

В ответ Лайра резко била рукой по поверхности и покалеченная кувшинка улетала в сторону, а потоки грязи оседали на стенах чуть ли не до самого потолка.

Носиться туда-сюда надоедало, но стоило замереть, как тут же над водой плыл вкрадчивый голос:

— Давай спокойно пообщаемся? Ты меня можешь, в конце концов, просто выслушать? Я понимаю и признаю, что поступил некрасиво, но мы не знали кто вы, что из себя представляете и как отреагируете на наше появление. Ты права, мы зря так сделали. Но ничего ужасного же не случилось? Я же ничего сверхсложного не требую… Просто поговорим, поймем, если между нами что-нибудь общее и разойдемся миром.

Лайра застывала от фальши, которой был полон этот голос, замирала и ей казалось от него по воде идут крошечные, еле видимые волны.

Джайзер явился раньше времени, на которое они назначили встречу и застукал Тоннеля у бассейна. Тот засел в кресле, сложив ноги на низкий пухлый пуфик, который смотрелся здесь совершенно не к месту и хмуро глядел вперед. Джайзер проследил за взглядом — террия, не обращая ни на что внимания, медленно наматывала круги, отчего по вязкой воде неторопливо расплывались многочисленные следы. Перемещения темного гладкого тела напомнило Джайзеру, как в дельфинарии по воде перемещаются дельфины — такими же гибкими, изящными движениями. Ни единой остановки. Ни секунды покоя.

— Пойдем в гостиную, — дернулся Тоннель, заметив изучающий взгляд главаря.

— Зачем?

Пуфик отлетел от пинка и укоризненно замер, уткнувшись в стену. Черные глаза упрямо застыли.

— Не бойся, я ее не съем, — Джайзер откровенно усмехнулся.

— Она не одета, — уперся Тоннель.

— Ну ладно, ладно, пошли. А что… она бывает одета? — не удержался от иронического вопроса главарь. Тоннель промолчал.

— Ладно, Тони, давай к делу. Что нового узнал?

В пустой гостиной было гораздо светлее, чем в пристройке с затемненными стеклами. Из окон лил солнечный свет, Тоннель машинально зажмурился, упал на первый попавшийся диванчик. Резко мотнул головой.

— Ничего… Она не разговаривает. Не уверен даже, что понимает меня. Не могу уловить признаков, слушает ли вообще.

— Совсем не говорит? — задумался Джайзер.

— Совсем…

— Может, они неразумны? — нехотя предположил Джайзер.

— Почему?

— Так бывает…

— Мы же разумны!

— Хорошо, Тони. Не волнуйся. Предположим… предположим, что они разумны, но это ничего не меняет, если этот разум остановился в развитии еще в раннем детстве. Мы не можем знать, в каком возрасте они стали такими, как сейчас.

— Если они разумны, их можно научить говорить, понимать и отвечать на вопросы! — угрюмо повторил Тоннель.

— Если они с раннего возраста живут в сути, без общения с окружающими, если в их окружении вообще не бывает людей, то уже ничего не исправишь… Упущен момент, как с детьми, которые выросли в звериной стае, они уже никогда не станут полноценными людьми. Даже если научить держать ложку в руке и доносить ее до рта, все равно при первой же возможности они будут падать на четвереньки и хлебать суп языком!

— Она нормальный человек! — огрызнулся Тоннель.

— Да я не спорю, — неожиданно сдался Джайзер и нервно обхватил рукой лоб. — Но непонятно, что теперь делать.

— Она… была в платье, когда я ее поймал, — не к месту сообщил Тоннель. — Значит, она нормальна! Понимаешь? Она создала себе платье и ходила в нем! Правда, это был единственный раз, — нехотя признался в конце.

— А чего молчит тогда?

— Злиться, может, — неуверенно предположил Тоннель. По его твердому убеждению не произошло ничего такого, на что стоило злиться столько времени, но женщины народ совершено непредсказуемый и имеют дурную привычку портить жизнь всякой не стоящей внимания ерундой, причем портить не только себе, а еще и изводить нервотрепкой всех находящихся в пределах доступа мужчин. Обычно Тоннель, конечно, не терпел ни малейших капризов, сразу разворачивался и адью — желающих составить ему компанию дам всегда бывало больше, чем нужно. Так что он не особо различал оттенки женской обиды и женского упрямства. Как и любой другой из них. Кто же станет тратить время на такие глупости, когда его можно потратить другим, куда более приятным способом?

К счастью или нет, но этот случай выпадал из общего числа. И хотя периодически Тоннель бесился от приступов злости на такое пренебрежительное к нему отношение, но оставить болотную в покое уже не мог.

— Пойти что-ли на курсы по паркуру записаться, — рассеяно сказал.

В пристройке с бассейном отчетливо плюхнула вода, звучно полилась на пол. Послышались хлюпающие шаги. Болотная показалась из коридора и направилась на кухню. Тоннель подготовился к ее появлению, хотя и пришлось крепко сжать зубы. Но оказалось, она все-таки надела платье. Молча прошла мимо.

На кухне автоматически включилась панель напротив стола — по задумке Тоннеля телевидение должно было знакомить болотную с городской жизнью. Ну и на всякий случай вообще с жизнью среди людей, кто знает, привыкла ли она к ним? Судя по звукам, показывали пляж — размерено шумели волны, визжали дети, издалека рваными кусками неслась какая-то легкая современная песенка.

Болотная внимания на панель не обращала, даже голову ни на миг не повернула. Уселась за стол, навалилась на его поверхностью грудью и раскинула руки по сторонам.