— А где Слюда? — поинтересовалась Лайра.
Все застенчиво замолчали, Фьорда потупилась.
— Я тут, — чуть дальше зазмеилась по земле снежная поземка и Слюда шагнула к болотной. Легко улыбнулась, — здравствуй, сестра.
Тоннель не появлялся почти три дня, Лайра даже начала задумываться, чтобы это значило. Хорошо это или плохо? Если ли ей до происходящего хоть малейшее дело? По всему выходило — нет. Но любопытство все же временами давало о себе знать.
Болотная открыла купол и больше его не закрывала, ночью с улицы доносились трели сверчков, утром ее будил щебет птиц. Похоже, за домом располагался сад или лес, но контур закрывал не только стены, но и потолок, так что кроме звуков и ветра сквозь него ничего не проникало.
Тоннель вернулся вечером, когда сумерки накрыли воду легкой тенью. Он прошел и сел на корточки у бортика, как делал всегда, когда хотел что-то сообщить.
Лайра спряталась поглубже и на его появление никак не отреагировала. Однако голос доносился даже сквозь плотную воду.
— Теперь я знаю совершенно точно — ты умеешь говорить. Хоть и не человек, но у тебя было человеческое детство… и живете вы рядом, и друг с другом общаетесь… Почему ты со мной не говоришь? Тебе не нравлюсь именно я? Скажи — и я познакомлю тебя с кем-нибудь еще. Помнишь, приходил мой друг Джайзер? Может, ты поговоришь хотя бы с ним?
Он сидел долго… Сидел прямо под открытым небом, отвернувшись в сторону. Опущенные плечи и поникшая голова. Лайре стало неприятно на него смотреть, потому что такая поза вызывала жалость. Тогда она не сдержалась и окатила его водой — хоть какая-то встряска. Тоннель встал, молча дернул головой, отряхивая с волос воду и ушел.
Джайзер появился следующим утром. К бассейну не пошел, уселся в гостиной, включил телевизор и погрузился в просмотр новостей. Они всегда его развлекали, поразительно чего только не случается с людьми. Даже интересно было — что на этот раз?
Тоннель спустился сверху. Молча подошел и свалился рядом с главарем. Лениво закинул ноги на спинку дивана. Даже невооруженным глазом было видно, что настроение у него паршивей некуда, но Джайзер все равно не стал оттягивать разговор.
— Тони… Ты догадываешься, зачем я здесь?
Тот сморщился, старательно отворачиваясь.
— Не увиливай. Ее нужно отпустить.
— Ни за что, — Тоннель упрямо хмурился и всячески делал вид, что считает этот разговор пустой тратой времени.
— Это тупиковый путь. Тони, подумай хорошенько, мы итак не очень правильно подошли к знакомству, но теперь ты осознано все портишь. Пора ее отпустить.
— Нет.
— Ты понимаешь, что творишь?
— Все понимаю, Джайзер. Я же не совсем дурак. Но не могу ее отпустить, даже не проси… Это выше моих сил.
— Глупо…
— Даже не проси, — повторил Тоннель.
— Скоро будет сбор… Ты же знаешь, как настроены остальные.
— Не все…
— Не все. Большинству, конечно, пока дела до них никакого нет, но оппозиция уже наметилась. Ты будешь сориться с братьями?
— Буду, — без тени сомнения заявил Тоннель.
Джайзер еще немного посидел, но больше никаких доводов не придумал. Хотя, если поразмыслить…
Он тут же откинулся на спинку, просчитывая варианты. Вне всякого сомнения на сборе выступит Тарас и своими пламенными речами привлечет на свою сторону нескольких сторонников из числа самых совестливых. Нужно прикинуть расстановку сил… и может все получится наилучшим образом.
Да, может быть… Джайзер сверкнул глазами и не прощаясь, покинул дом друга. Не потому что был обижен на Тоннеля, а потому что его с головой увлекла новая игровая комбинация.
Впрочем, Тоннель не обратил на отсутствие прощания никакого внимания. Сейчас ему было все равно.
Потом пришел человек, который занялся проверкой бассейна. Лайру предупредили заранее, потому она собралась и одела платье. Села в кресло и наблюдала за вошедшим мужчиной, которого сопровождал Тоннель. Человек осмотрел помещение и стал удивленным тоном задавать разные вопросы, насколько поняла Лайра, он очень удивлялся прихоти Тоннеля сотворить из бассейна болото и никак не мог понять, зачем это надо. Тоннель на вопросы не отвечал, только крайне настойчиво пояснял, что и как требуется сделать. Все время, пока мужчина занимался делом, он находился рядом и следил за процессом.
Лайре надоело смотреть гораздо быстрее и она ушла на кухню. Точнее, вышла в коридор, а оттуда уплыла по трубе, которую, впрочем, не любила. На кухне застала любопытную картину — кухарка, юная девушка в светлом переднике целовалась у стены с молодым человеком, который работал во дворе. Похоже, занимался садом. Они стояли, обнявшись за дверью и если бы дверь открылась, смогли бы остаться незамеченными — нескольких секунд хватило бы сделать вид, что они тут просто разговаривают. Лайра с интересом наблюдала, как рука молодого человека крепко прижимает девушку за спину, а потом ползет вниз, сминая тонкую ткань летнего платья. Девушка так прочно прилипла губами к его лицу, что в голове Лайры возник далекий полузабытый голос из детства, из дня, когда она смотрела какой-то ужастик, который детям смотреть строго-настрого запрещали. Но родителей друга дома не было, так что они смотрели.
