Дети Арахна - [26]

 - С вашего позволения, господин Вэлон, – Ларенар снял плащ, сворачивая его и прикрепляя к седлу, где висела дорожная сума. – Становится жарко.

 - Солнце уже и, правда, взошло, - отозвался барон, продолжая с интересом рассматривать послушника. – Все опоздали к рассвету, забыв об уговоре.

 - Нас задержали на мосту Багряной башни.

 - Кто же? – вскинув широкие брови и изобразив на смуглом лице озабоченность, подчеркнуто вежливо поинтересовался Гродвиг.

 - Воины Антигов, к счастью.

 - Да, это счастье, - тихо, со скрытой насмешкой, заметил барон, поглядывая на приталенный, отделанный золотым кантом, добротный дублет из дорогого черного сукна, и массивный золотой перстень на руке своего собеседника.

  Сам он был одет в широкую и длинную тунику из белого льна, кольчужную рубаху и кирасу с металлическими бляхами – всегда готовый к бою воин. 

 «Ну и модник, - усмехнулся он про себя. – Такой фасон совсем недавно появился при дворе, а наши послушники уже вовсю щеголяют в них! Но - хорош!».

 Кожаный пояс стягивал узкую талию Ларенара, подчеркивая ширину плеч, а ловко сшитый дублет плотно облегал красивый, совсем не хрупкий торс.

 - Позвольте представить вам моего спутника, - между тем проговорил послушник, когда, к ним присоединился тмехт. – Ва-Йерк – господин из Тмехэма.

 - О, мы знакомы, - широко улыбнувшись, произнес тот.

 - Я видел вас на свадебном пиру короля, - вспомнил Гродвиг, охотно пожимая протянутую руку тмехта. – Вы, кажется, легко одеты, - добавил он, окидывая его длинное одеяние из плотного шелка, напоминавшее хитоны кифрийцев. Белый тонкий плат на голове Ва-Йерка прихватывал обод из бронзы.

 - Мои вещи находятся в одной из подвод, – кланяясь, ответствовал он. – А климат Антавии кажется мне достаточно мягким, чтобы беспокоится о теплой одежде.

 - Да, вы кстати напомнили мне о подводах. Пока есть свободная минута, не угодно ли проверить наличие всего необходимого? - барон вновь перевел карие, с веселым прищуром глаза на Ларенара.

 - Как будет вам угодно, господин Вэлон, - отозвался послушник, учтиво склонился и прошел к повозкам вслед за Гродвигом.

 - Что здесь? – полюбопытствовал тот, распахивая полог одной из подвод.

 - Все для лошадок его высочества! – подскакивая к ним, отрапортовал широкоплечий малый. – Я кузнец и по совместительству коновал. В этой повозке фураж на шесть недель, упряжь, торбы, кожа для навесов, попоны и запас воды, а также мой нехитрый инструмент, ваша милость.

 - Отлично. Что здесь? – барон перешел к следующей подводе.

 Ему ответил повар, не торопясь спустившийся с козел:

 - Столовые приборы и посуда. Запасы провизии – крупа, специи. Там – готовый бекон и мясо, связки рыбы. Вон в тех повозках – клетки с птицей. Там – пастушки с несколькими десятками голов скота. Взгляните, ваша милость, сыры и бочонки с отборным вином. В тех бочках – соленая рыбка. Там – пиво.

 - Вы пьете пиво? – Гродвиг глянул на послушника, зная, что в Каруте запрещены даже такие напитки. – Итак, мы едем пьянствовать? – повернулся он к повару, который, хитро улыбаясь, только развел руками. – Долгое путешествие в Улхур превратится в увеселительную прогулку, вы не находите, святой брат?

 - Строгие законы обители запрещают служителю Аспилуса употреблять горячительное, – ровным голосом проговорил Ларенар.

 - О, какая прелесть! - засмеялся барон. – Светлый дух земли Наррмора не покинет же ради вас свою обитель! В Антавии только изнеженные дамы не знают вкуса пива! Что там у вас? – весело крикнул он двум другим молодчикам, направляясь в самый конец обоза.

 - Здесь стрелы и мечи, копья, наконечники для копий и стрел, наш господин. И все, что нужно для ухода за оружием, одеждой и обувью. Горы мелочей, таких необходимых, полюбуйтесь-ка. А вот перед вами самый драгоценный груз: дары для Улхура и свадебные костюмы его высочества. Ну и, конечно, личные вещи, материи и постель для каждого участника похода.

 - Не пропадем, – Гродвиг повернулся к послушнику. – Молодцы. Но что же это такое? – его забавляло смиренное выражения лица Ларенара, от чего хотелось зацепить его еще сильнее. Он сам не понимал, какие струны в душе затронул этот служитель Аспилуса. И откуда в нем самом, довольно благожелательном человеке, возникло свербящее желание задеть, растормошить, вывести из себя того, кто должен всегда оставаться сдержанным. – Где же это наш глубокоуважаемый наследник престола? Скоро уж солнце достигнет зенита.

 Он прошел к карете, где остался тмехт, и, изобразив на лице скуку, вскочил в седло, сдерживая горячность гнедого жеребца.

 Спутники последовали этому примеру – всем не терпелось отправиться в дорогу.

 - Вы не знакомы с Кавьером? – вновь обратился барон к Ларенару, снова посматривая на солидные ножны у его пояса и ловя себя на мысли, что, пожалуй, не отказался бы проверить хваленое умение послушника обращаться с мечом. Зная вздорный и чванливый характер командира отряда, знатного владельца обширных земель, да к тому же, знаменитого повесы с внешностью на редкость непривлекательной, барон уже предчувствовал, какая комедия могла выйти из знакомства этих двух антиподов.