Дети Арахна - [25]

 Ты станешь мною, Ларенар. Мой дух отправится в Улхур вместе с тобой, чтобы придать тебе силы в минуты отчаянья и слабости.

 Ваши сородичи, Ва-Йерк, томятся на земле, прожженной ядом проклятья, и ждут освобождения. Помните об этом, когда придете в страну ушедших. Вы обладаете достаточными знаниями, но, все же вы - слабы. Мы все слабы перед властью и силой зверя, живущего в Колодце. Он страшен. Он могуществен. Но есть сила иная! И она сокрушит Арахна! Низвергнет в бездну демона и всех его служителей. Она погубит черный Улхур и станет он только легендой, как стал сказкой, сном великий Ахвэм. Но город мхаров может возродиться. Вы этого хотите, Ва-Йерк? Да. Мы все этого хотим. Хотим, чтобы на нашу землю пришли другие правители. Что ж, время перемен близко. Приоткрылись скованные тяжким сном дивные глаза богинь, давших знания жрецам, которые заключили в бездну страшного демона, – силы вдруг изменили Магнусу. Он покачнулся, опираясь на руку сына, что успел поддержать его. – Вы пойдете в Улхур, сопровождая принца Ормонда, который должен взять в жены дочь Хефнет, чтобы дать девушке свободу, – теперь он обращался к Ларенару, но смотрел, будто, сквозь него. – Я не смог избавить от демона ее мать, но девочка должна покинуть подземелья. Должна, ты слышишь, сын? – говоривший все больше слабел, что-то, о чем не мог он говорить, мучило его. – Она поможет собрать сигиллу. А ты должен помочь ей стать … другой.

 - Отец, тебе плохо, успокойся, – встревоженный состоянием магистра, который дрожал и задыхался, Ларенар отнес его в кресло и вызвал лекаря.

 - Не опасайся за мою жизнь, - проговорил Магнус тихо, удерживая сына за руку, - и прости меня за эту слабость. Я знаю, куда идешь ты. И мне тяжело помнить, что это я, я сам, избрал для тебя такой опасный путь. Но однажды твой отец дал слово той, которую любил не меньше, чем тебя, и теперь не имеет права отступать. Когда-нибудь ты поймешь. Поймешь, что выбора у меня не было…

Глава 5

 Гродвиг появился на Торговой площади первым. Для путешествия его высочества принца Ормонда здесь уже был готов обоз. Он состоял из семи крытых повозок и кареты без опознавательных знаков, дабы не привлекать внимания к столь важной персоне. Все это сопровождал отряд из двадцати воинов братства Антигов под командованием отпрыска знатного рода, доблестного Кавьера, важно гарцевавшего сейчас на прекрасной каурой вдоль площади, красуясь перед местными жителями, и те с любопытством выглядывали из окон каменных двухэтажных домиков.

 Барон спешился возле кареты и поприветствовал знакомого кучера, который служил в королевских конюшнях уже несколько десятков лет. Тот поспешно соскочил с облучка и распахнул дверцы экипажа перед кузеном принца.

 - Нет, я верхом, – ответил Гродвиг, бросая взгляд на красивую повозку.

 Карета была крытой, на четырех персон, достаточно простой, без обычной позолоты на стенках и дверцах, выкрашенных черным, с плотными бархатными пологами бордового цвета и такими же кистями. Ими же была украшена и упряжь великолепного шестерика гнедых.

 - Самые-самые, - заулыбался кучер и ласково похлопал по крупу одного из рысаков. - Вышколенные и выносливые, лучше не найти.

 - Трудное испытание предстоит твоим любимчикам, - улыбнулся в ответ Гродвиг. – Давно здесь? – спросил он, кивая на Кавьера, деловито отдавающего какие-то приказы, рисуясь теперь уже перед ним.

 - Прибыли около часа назад, и уже успели намозолить глаза всей округе, – объявил словоохотливый кучер, тайно гордясь тем, что умеет понимать время на часах нового дива Дэнгора – Часовой башни. – Я доставил экипаж - едва солнце взошло. Обоз, собранный в Каруте, был уже здесь.

 - Это путешествие должно остаться в тайне, - не особенно надеясь на это, заметил барон, чтобы только поддержать разговор и не общаться с болваном Кавьером, которого давно и прочно недолюбливал. - Никого подозрительного не заметил?

 - Нет-нет, – заторопился кучер с ответом, очень довольный вниманием Гродвига. – Да и кому здесь? Бедняцкий квартал. А вот и обитатели Карута, - добавил он.

 Обернувшись, барон увидел двух всадников. И сразу узнал одного из них.

 - Мое почтение сыну великого магистра! – с улыбкой поприветствовал он послушника.

 Тот спешился и подошел к ним. Из-под его длинного черного монашеского плаща выглядывали внушительных размеров ножны. Он сбросил капюшон с головы и взглянул на барона:

 - Приветствую вас, достойный потомок славных Бэгов.

 - Оставьте церемонии для принца, он их любит, - усмехнувшись, ответил Гродвиг, окидывая статную фигуру Ларенара оценивающим взглядом воина. Он был наслышан о сыне Магнуса как об отличном стрелке из лука и умелом мечнике. Но пути их пересекались так редко и так незначительно, что барон едва ли не впервые говорил с ним.

 «Каков красавчик, - с некоторым пренебрежением подумал он, - видно, дорожит личиком, на котором уж точно не осталось ни одного шрама, полученного в сражениях. А ресницы!  Брутальным точно не назовешь. Хоть бы усы отрастил».

 У него самого таковые в наличии, конечно, имелись. Тонкие усики и маленькая бородка – все это шло Гродвигу, добавляя пикантности его мужественному облику.