Десять ночёвок - [74]

Глава двадцать девятая

Удивительно, какие глупости совершаешь, когда расстроена. Вместо того чтобы направиться прямиком на буровую и рухнуть в своем трейлере от усталости, как сделал бы любой разумный человек, я поехала в Мититсе, надеясь разыскать Фрэнка, желательно в каком-нибудь общественном месте. Я нуждалась в компании кого-нибудь, кого угодно, кто был бы рад меня видеть и согласился бы со мной поболтать, пока мои страхи не утихнут и я не смогу заснуть. «Вдруг Джонни будет в городе?» — предположила я в последней осознанной попытке держаться подальше от эмоциональных проблем.

К тому времени, как припарковалась, я настолько обосновала свою потребность в общении — я просто устала, разве нет? — что позабыла о чувствах, которые испытала к Фрэнку в тот вечер, когда он забрал меня из ресторана «Вилы». Далее я рассудила, что в любом случае вряд ли он в городе.

И все-таки я нашла его. В этот час в этом городе открыты только два общественных места: бары «Ковбой» и «Лосиный рог». Фрэнк сидел в «Лосином роге» и выпивал с Ритой.

Рита? Фрэнк и Рита? Сама мысль об этом вызывала у меня отвращение. Но еще больше я ненавидела себя за некогда возлелеянную мной мечту о том, что Фрэнк захочет со мной встречаться, будет волноваться о том, жива я или мертва. Стало хуже, когда Рита заметила меня и жестом пригласила к их столику.

Словно маленький ребенок перед директором, стояла я, сложив руки на талии.

— Выпей с нами пивка, Эмми, — предложила Рита. — Незачем возвращаться на вышку. Кстати, что ты тут делаешь?

Фрэнк улыбнулся и поднялся освободить мне место.

«Как в аду, — пронеслось в голове. — Может, я и тупица, но у меня есть гордость». Я придумала несколько поспешных отговорок, вроде: «О, нет, уже поздно. Пора бежать. Надо выспаться. Ты же знаешь… Просто ищу Аликс».

Рита хихикнула.

— Откуда ты такая? Леди не станет зависать здесь с нами, простолюдинами! Хочешь найти ее, так ступай к Чету Хокинсу. Он — тот самый мужчина, который сегодня полностью завладел ее вниманием… если понимаешь, о чем я. — Она приподняла плечико к подбородку, изобразив кокетку.

Без ответов, без работы, без мужчины. У меня в ушах зазвенело, а в животе забулькало. С единственным желанием отыскать какое-нибудь укромное местечко, где можно свернуться калачиком и сдохнуть, я поспешила из бара и направилась вдоль ряда магазинов, прислушиваясь к глухому стуку кроссовок о деревянный тротуар и держа глаза широко распахнутыми, чтобы не разреветься. Тротуар закончился, а я продолжала удрученно шагать вдоль дороги, представляя, как выйду на мост через реку Грейбулл и буду искать отражение луны в ее ледяных водах. И пускай луна взойдет только через час, о чем я распрекрасно знала: безответное увлечение должно сопровождаться соответствующими мелодраматическими действиями.

Но даже мой праздник жалости к себе завершился разочарованием. Пока я еле волочила ноги по рыхлому гравию на стоянке мотеля «Оазис», с шоссе вырулила машина Аликс, остановившись перед ее номером. Из салона вышла мадам Великолепие собственной персоной и задорно окликнула меня.

— Эгей! — позвала она. — Тебе давно спать пора или ты рано проснулась?

«Паскудство, — подумала я, — неужели из меня даже неудачник достойный не получается? Неужели мне страдать еще и по милости самой сексуально удовлетворенной женщины в Вайоминге?» Я застыла на месте, нисколечко не сомневаясь, что мой взгляд вот-вот поразит ее насмерть. Уверена, исключительно благодаря сгущавшимся сумеркам Аликс легко отделалась, заработав лишь незначительные ожоги.

Она приближалась ко мне через стоянку, мимо знакомого «олдсмобиля», который похлопала по крылу.

— Смотрю, Эдди сегодня тоже обломилось, — сказала Аликс. Она бочком подступила ко мне, более веселая и оживленная, чем я ее когда-либо видела, сцепив руки за спиной и игриво покачивая бедрами. Она подходила все ближе и ближе, слишком близко, пока не заслонила огни мотеля, нависая надо мной и ухмыляясь, остановившись всего в считанных дюймах от моего лица. Волна теплого дыхания прокатилась по мне, наполнив мои ноздри легким запахом алкоголя. Женщина проговорила тихим хищным голосом:

— Боже, до чего я люблю секс!

С таким же успехом могла вмазать мне пощечину.

— Пошла ты! — выпалила я.

— Что ты сказала?

— Говорю: пошла ты!

Секунды стучали, как удары сердца. Она стояла, не двигаясь и изучая меня, как объект, погруженный в банку с формальдегидом, а тем временем гнев мой хлынул через край и сокрушил то, что оставалось от моего самообладания. Меня начало трясти.

Ее голос прозвучал холодно, как у врача:

— Что тебя гложет, Эмили?

— Ты идиотка хренова! Кого, по-твоему, ты дурачишь? Думаешь, люди не знают? Думаешь, можно запросто припереться сюда и вести себя так, как заблагорассудится? Что ты пытаешься доказать? — Я знала, что несу околесицу, но слова вырывались сами собой, а вместе с ними и слезы. Аликс была пугающе неподвижна, пока я дрожала и всхлипывала, ведя себя как сентиментальный дядюшка на похоронах, пока мой голос наконец не застрял в горле. Теперь я, неудержимо дрожа, оскалилась на нее со всей свирепостью, на какую способна.