Десять казней египетских - [4]

–Как она, кстати? – Поинтересовалась Робинсон.

–Ничего, все хорошо. Передавала тебе привет.

Они познакомились с Терезой случайно, во время одного из расследований и Питер сам не понял, как оказался в ее постели в следующий уик-энд. Он хотел бы вспомнить, что такого нашел в Терезе, но никак не мог. Зато хорошо запомнил то, что так хотел забыть. Глаза Кетрин, которая с первой секунды поняла, что между Марлини и Терезой не просто деловые отношения. Стоило ей посмотреть ему в лицо в понедельник, когда он стал наперебой рассказывать ей о результатах анализов в ответ на ее вопрос, где он пропадал все выходные. Она не могла ему дозвониться, и дома никого не было. Она хотела его пригласить погулять вместе в Парке аттракционов с Рейчел, когда в начале ноября стояло необычно солнечно и, что еще необычнее, так это то, что у них был выходной в этот день. Он не ответил на вопрос, даже когда она перебила его и задала его снова. Но ее реплика, после буквально секундного промедления, была красноречивее любого оправдания:

-Это твое дело, Марлини. Просто в другой раз предупреждай, чтобы я не торчала два дня у телефона.

Он посмотрел на нее, когда она уже отвернулась, и почувствовал себя такой невероятной сволочью, что чувство вины буквально пригвоздило его к полу. И с того дня все снова пошло не так.

–Ммм, ты ей тоже передай. – Сказала девушка.

Питер дернулся, поняв, что она всего лишь сейчас отвечает на его замечание.

–Сама передашь. Она пригласила нас пообедать сегодня. Согласна?

Кетрин на минуту выглянула из-за экрана компьютера и вопросительно посмотрела на напарника, словно оценивала правдивость его слов.

–Если она пригласила, то конечно. – Согласилась она к удивлению. Марлини хотелось встряхнуть ее хорошенько, может, даже толкнуть к стене и, прижав обеими руками, сначала вытрясти всю душу, а потом зацеловать до смерти.

–Хорошо. – Кивнул он вместо этого.

Он прошел за свое рабочее место и принялся разбирать бумаги, создавая вид кипучей деятельности.

***

Примерно около десяти часов, агентов пригласил к себе заместитель директора Теренс. Они прошли в его кабинет и сели на привычные места.

Кетрин сидела в кресле у стола замдиректора Теренса и пыталась разглядеть на его лице хоть малую толику радости от предстоящего праздника. Но, похоже, что Рождество совсем не заботило начальника. Он сидел, погрузившись в свое уютное офисное кресло, и пытался что-то внушить агентам. Половину разговора Кетрин уже прослушала и украдкой посмотрела на напарников в надежде, что позже они ей все объяснят.

Женщина задумалась над тем, как Питер будет праздновать Рождество. Конечно, ответ был очевиден. Теперь у Питера появилась постоянная подружка, нет, девушка. Хорошая, милая и верная. И, кажется, он был в нее влюблен. Он будет с ней. Они устроят скромный ужин, подарят милые подарки друг другу и …

Женщина тряхнула головой, отгоняя мысли о подробностях личной жизни своего коллеги.

–Что-то не так, агент Робинсон? – Услышала она вопрос начальника и посмотрела на него.

–Нет, сэр. Все хорошо. Я слушаю Вас. – Соврала она.

–Это хорошо. – Недоверчиво произнес Теренс.

Он снова заговорил он о деле, а Кет опять погрузилась в свои раздумья.

Ей предстояло еще одно Рождество в компании с родителями, старшим братом и его невестой. Ей осточертели семейные праздники, на которых ее обязательно будут расспрашивать о Питере, о том, как у них складываются отношения и почему она редко приглашает его к ним. А она в очередной раз будет врать, что он уехал к родным и вернется только через неделю и вообще у него своя жизнь, к которой она не имеет никакого отношения, что они только друзья и ничего больше. А потом будет всю ночь бороться с подступающими слезами, рыдать от обиды и злости на саму себя, рыдать от непонимания самой себя. И мать, конечно, все это услышит, а утром будет искоса поглядывать на нее, понимая, что дочь, наверняка врет, причем врёт не только им, но и что самое страшное самой себе. Она знала, что сама вырыла себе могилу. «Могла бы быть куда менее хладнокровной!», – ругала она себя: «Он ведь извинился! Ты его простила! Он ведь дал намек! Ты могла бы отвечать не так равнодушно!» Конечно, он просто не захотел ждать, не захотел бороться. И если бы она только в тот понедельник накричала на него, ударила, закатила истерику, разнесла кабинет, сделала бы что угодно, но она предпочла строить из себя Снежную Королеву, которой все по плечу и все безразлично. Какое ей       дело до того с кем он спит?! «Это твое дело, Марлини», – все, что он заслужил. Как она могла не понять, что он спит с Терезой? Это же было так очевидно, как смотреть на картину Делакруа и видеть желание свободы, справедливости и борьбы. Питер не умел врать. По крайней мере, ей. Стоило ей тогда спросить, где он пропадал, как подозрения, что он не один, оправдались в долю секунды. Ему не нужно было отвечать. Кетрин вздохнула и посмотрела на начальника как раз в тот момент, когда он обратился к ней:

–Итак, агент Робинсон, что Вы думаете по этому поводу? – Оглушил ее вопрос Теренса. Она недоуменно посмотрела на него, вопрошая, что она должна была прокомментировать.