Деспотизм Востока. Сравнительное исследование тотальной власти - [47]

В некоторых регионах Мексики до завоевания её конкистадорами политический правитель был изначально и верховным жрецом, и в местности Мичоакан эта картина сохранялась вплоть до прихода испанцев. В удельных царствах в районе мексиканских озёр две функции были явно разделены задолго до завоевания, но правитель продолжал выполнять определённые религиозные задачи, храмы и их персонал находились под его влиянием. При случае он один или вместе со своими высокопоставленными помощниками мог носить жреческое облачение и лично исполнял определённые жертвоприношения. Видимо, самое главное заключалось ещё в том, что правитель и его высокопоставленные помощники назначали великих жрецов, а управление храмовыми землями, видимо, осуществлялось совместно с управлением правительственными землями.

Должны ли мы по этой причине считать правление в Мексике до её завоевания конкистадорами квазитеократическим? Возможно. Совокупность мексиканских государств поддаётся простой классификации, но несомненно то, что жрецы различных храмов, собираясь для церемониальных целей, не имели собственной независимой общенациональной организации. Тесно сотрудничая со светскими лидерами, чьих потомков они обучали и в чьих армиях они служили, жрецы были не противовесом, а неотъемлемой частью деспотического режима.

Выше рассмотрены пограничные случаи раннего периода правления Ахеменидов в Персии и византийского и исламского обществ. Но даже в этих случаях, когда правительства были только частично теократическими, господствующие религии везде были крепко опутаны светскими системами власти. Царь из династии Ахеменидов, обладавший абсолютной властью в светских делах, теоретически также имел последнее слово в религиозных вопросах. И не только теоретически. Пример Артаксеркса II показывает, что царь мог внести в религиозный культ важные изменения. Господствовавшие жрецы, маги, составляли привилегированную группу, но они не создали национальную и автономную церковь.

Ранняя Византия является одной из очень немногих гидравлических цивилизаций, где господствующей религии было разрешено функционировать как церкви. Но хотя эта церковь была хорошо организована, она не превратилась в самостоятельного субъекта, как это сделала римская ветвь после распада западной половины империи. На начальном этапе византийской истории, то есть с IV по VII века нашей эры, император, имевший статус святого, если не божественного, следовал римской традиции, которая заключалась в том, что религия подданных императора была частью публичного права (jus publicum), следовательно, он получал почти неограниченный контроль над жизнью церкви.

Под властью ислама политическое и религиозное руководство было изначально единым, и признаки такого порядка видны на протяжении всей истории этой религии. Положение исламских правителей (халифов и султанов) подвергалось многим изменениям, но никогда не теряло своего религиозного свойства. Первоначально халифы руководили большой совместной молитвой. Под их юрисдикцией управляющие провинций проводили ритуальную молитву, особенно по пятницам, и также они читали проповедь, хутбу. Халифы назначали официального толкователя Священного Писания, муфтия. Центры мусульманского поклонения, мечети, находились преимущественно в ведении лиц, непосредственно зависевших от государя, таких как кадисы (kadis); религиозные пожертвования, вакуфы, которые обеспечивали основную поддержку мечетей, часто, хотя и не всегда, управлялись правительством. На протяжении всей истории ислама правитель оставался высокопоставленным представителем власти по делам мечетей. Он вмешивался в дела управления, причём делал это так, как того желал, и также мог через свои официальные учреждения вмешиваться во внутренние дела мечетей. Всё это не делало правление халифата теократическим, но указывало на государственное влияние, достаточно сильное, чтобы предотвратить создание исламской церкви, независимой от государства.

В Индии отношения между светской и религиозной властью подвергались значительным изменениям, но некоторые основные черты сохранялись на протяжении всего индуистского периода и даже после его окончания. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что на начальном этапе индуистской истории правительство меньше зависело от жрецов, чем это было в более поздний период первого тысячелетия до нашей эры. Но каковы бы ни были изменения, произошедшие в этом отношении, светская и религиозная власти оставались тесно интегрированными.

У брахманов не было желания занять автономную позицию, аналогичную позиции церкви в феодальной Европе? Или они были не способны сделать это? Они жили за счет даров и государственных субсидий, потому что хотели того или потому что не имели выбора? Всё, что мы знаем о позиции брахманов, показывает, что они, как и другие жреческие группы, предпочитали сильное и надёжное положение слабому и ненадёжному. Однако индусские государи желали иного. Как и другие гидравлические монархи, они поддерживали регулируемые и слабые формы собственности среди своих подданных. Они платили свои светским помощникам деньгами, потребительскими товарами и узуфруктом от пользования землёй (деревнями) и вознаграждали представителей господствовавшей религии точно таким же образом. В Индии эта политика сохранялась и в конце индуистского периода, когда увеличение частного владения земельной собственностью не привело к консолидации собственнической власти, каким-либо образом сопоставимой с той, что была в позднефеодальной или постфеодальной Европе.