Десант на Эльтиген - [14]
— В людском составе, вероятно — да. Но не в технике, — сказал начальник штаба.
— Велики потери техники на море?
— Семидесятишестимиллиметровых пушек совсем нет, были оторваны штормом от буксира, угнало в море. Стошестимиллиметровых минометов — четыре, восьмидесятидвухмиллиметровых минометов осталось пятьдесят процентов, а сорокапятимиллиметровых пушек — сорок процентов. Практически десант без артиллерии.
Я взглянул на Новикова. Командующий артиллерией ответил:
— Недостаток дивизионной артиллерии мы всегда покроем с помощью Тамани. Я считаю, что по огневой мощи мы намного превзойдем противника. Тяжелая артиллерия Тамани в нашем распоряжении. Мои офицеры сейчас увязывают огневые задачи по местности. Вскоре я доложу вам, по какому участку и какой силы огонек мы сможем дать. Уже стемнело. Мы работали при свечах. В эту первую ночь на крымской земле у нас еще были свечи. Потом их не стало. Выручал Иван. Он пробирался к разбитым катерам, выброшенным на берег, добывал машинное масло и заправлял им самодельные светильники. Парень был мастером на все руки, настоящий солдат: делал то, что нужно, и так, как нужно.
Когда картина в основном прояснилась, Бушин спросил, можно ли давать предварительные распоряжения частям. Я ответил утвердительно, но добавил, что для окончательного решения нужно собрать командиров полков.
— Желательно знать их мнение. Думаю, что товарищи успели изучить свои участки. Ум — хорошо, два — лучше, а если пять — совсем отлично. Вызовите их к двадцати двум часам.
— Скоро вернутся из полков офицеры штаба. Я послал их уточнить передний край и собрать данные о потерях. Их сообщений будет недостаточно? — спросил Бушин.
— Я хочу говорить с командирами полков. И передайте Модину, пусть доложит на совещании план минных заграждений.
Все разошлись выполнять задания. Остались мы с Копыловым.
— Давайте, Василий Федорович, напишем от имени командования десантных частей обращение к людям.
— Обязательно надо написать, — ответил я.
Мы сели и вместе составили этот небольшой документ.
Поздравляли героических десантников с выполнением задачи по захвату плацдарма на крымском берегу. Призвали ни одного метра не отдавать врагу. Закончили словами: "Слава десантникам-новороссийцам!"
— Хорошо получилось? — спросил Копылов. — По моему, как надо.
— Это прибавит людям храбрости и ответственности. Теперь еще надо во всех подразделениях рассказать о героях штурма. Слышал ли про "высоту Толстова"?
— Еще бы, — ответил Копылов. — В тридцать девятом полку люди о Толстове говорят с большим одобрением. Единодушны — герой.
— Возьми на заметку.
— Мовшович доложил, что Толстов ранен.
— Тяжело?
— Не очень. В руку попало, кость цела. Такой, говорит, отчаянный парнишка. О фашистах спокойно слышать не может. У него отец и брат убиты на фронте…
Дальше говорить помешал полевой телефон.
— Двадцатый слушает, — взял я трубку.
— Докладывает двадцать третий, — раздался голос Ковешникова, — я забыл доложить вам о трофеях…
— Хорошо, я уже знаю. В двадцать два часа жду к себе.
В капонир зашел невысокого роста стройный офицер:
— Товарищ комдив! Майор Клинковский по вашему приказанию прибыл.
На нем была грязная рваная куртка. Повязка на лбу. Я крепко пожал ему руку и поблагодарил за боевые успехи. Он застенчиво извинился, что не по форме одет.
— Ничего, майор, зато по форме воевали!.. А это что?
— Немного царапнуло.
Со знанием дела Клинковский докладывал, какой противник атаковал сегодня и что представляет собой местность южнее Эльтигена. На этом участке плацдарма десантники встретились с 3-м батальоном 282-го немецкого полка. На берегу трупы убитых солдат из восьмой роты, а в районе школы — из девятой роты этого полка. Майор говорил, что немцы дрались с ожесточением. Десант несомненно застал их врасплох. Не верили, что мы будем действовать в шторм. Но они быстро оправились и дрались упорно. Мне понравилось, что майор может трезво судить о противнике. По этому признаку всегда узнаешь опытного человека, действительно военного человека. Рубеж, занятый подразделениями полка, Клинковский оценивал здраво: малоподходящий для обороны. От южной окраины поселка местность все время идет на подъем, вплоть до коммуны «Инициатива».
— Ну, а какие возможности нам дает эта местность?
— Прежде всего, школа, — ответил майор. — Весьма выгодный опорный пункт. За него весь день шли бои, и только перед вечером мы им овладели. Прекрасный обстрел вправо и влево. Немцы нарыли около школы много окопов и траншей.
— Вы полностью овладели этим пунктом?
— Да, полностью. Я только оттуда пришел.
Затем Клинковский показал на карте небольшую высотку, где немцы тоже оборудовали опорный пункт. Он был захвачен десантом. Сейчас солдаты перестраивают сооружения: немцы подготовили их фронтом на море, а мы поворачиваем на запад и юг.
В 22 часа на КП прибыли Ивакин, Блбулян, вместо заболевшего командира 39-го полка Ефремова — Ковешников, командир морской пехоты капитан Беляков, командир минометного полка подполковник Иванян.
Общий тон улавливаешь обычно сразу. Командиры частей всю душу вкладывали в организацию боеспособности плацдарма. Подполковник Блбулян энергично доказывал Ивакину, что необходимо организовать на центральном участке фланговый огонь из района 31-го полка. Ковешников очень хвалил Модину действия Платона Цикаридзе: рота минометчиков прекрасно взаимодействовала со стрелками в течение всего дня. Несколько особняком держался Беляков, еще мало знакомый с офицерами дивизии. Он был сосредоточенно молчалив. Чисто выбритые щеки отдавали синевой. Батальон морской пехоты воевал при захвате плацдарма отлично. Беляков впервые повел его в бой, и сейчас им еще владело то особенное — скажу по опыту, возвышенное! — ощущение слитности со своим подразделением, которое бывает у офицера после трудно достигнутого боевого успеха. Н. А. Беляков, в прошлом пограничник, принял батальон морской пехоты накануне десанта. На плацдарме, в огне, он был крещен в моряки…
Эта книга – результат долгого, трудоемкого, но захватывающего исследования самых ярких, известных и красивых любовей XX века. Чрезвычайно сложно было выбрать «победителей», так что данное издание наиболее субъективная книга из серии-бестселлера «Кумиры. Истории Великой Любви». Никого из них не ждали серые будни, быт, мещанские мелкие ссоры и приевшийся брак. Но всего остального было чересчур: страсть, ревность, измены, самоубийства, признания… XX век начался и закончился очень трагично, как и его самые лучшие истории любви.
«В Тургеневе прежде всего хотелось схватить своеобразные черты писательской души. Он был едва ли не единственным русским человеком, в котором вы (особенно если вы сами писатель) видели всегда художника-европейца, живущего известными идеалами мыслителя и наблюдателя, а не русского, находящегося на службе, или занятого делами, или же занятого теми или иными сословными, хозяйственными и светскими интересами. Сколько есть писателей с дарованием, которых много образованных людей в обществе знавали вовсе не как романистов, драматургов, поэтов, а совсем в других качествах…».
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Сегодня — 22 февраля 2012 года — американскому сенатору Эдварду Кеннеди исполнилось бы 80 лет. В честь этой даты я решила все же вывесить общий файл моего труда о Кеннеди. Этот вариант более полный, чем тот, что был опубликован в журнале «Кириллица». Ну, а фотографии можно посмотреть в разделе «Клан Кеннеди», где документальный роман был вывешен по главам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Владимир Дмитриевич Набоков, ученый юрист, известный политический деятель, член партии Ка-Де, член Первой Государственной Думы, род. 1870 г. в Царском Селе, убит в Берлине, в 1922 г., защищая П. Н. Милюкова от двух черносотенцев, покушавшихся на его жизнь.В июле 1906 г., в нарушение государственной конституции, указом правительства была распущена Первая Гос. Дума. Набоков был в числе двухсот депутатов, которые собрались в Финляндии и оттуда обратились к населению с призывом выразить свой протест отказом от уплаты налогов, отбывания воинской повинности и т. п.