Дерзай, дщерь! - [2]
Первородный грех имел среди прочего и то последствие, что Адам весь окружающий мир, включая жену, захотел присвоить, покорить, использовать в личных интересах. А женщина пожелала сравняться с мужчиной, отвоевать занятое им место господина и потеснить его на заводе, на кафедре, на войне. Стремление к единству подменяется вожделением, соперничеством, борьбой за главенство. Потому Христос и призывает оставить, возненавидеть пресловутые «семейные ценности» [8] – они вследствие их извращения и отлучения от любви Божией стали бременем, путами, идолом, затмевающим Истину [9]. Вот настоящий плод, который сорвал искуситель: вражда, подозрительность, состязание между людьми, мужчинами и женщинами.
Правильное сознание своего предназначения утратили обе половины человечества. Женщины, получив равные права и возможности, тем не менее в быту предпочитают оставаться на позициях «слабости» и зависимости; в телевизионных ток-шоу мелькают девушки, отождествляющие замужество с возможностью безбедно жить не работая, и всем недовольные жертвы, обвиняющие в своих бедах исключительно равнодушных и жестоких мужчин. Мужчины же, утратив реальное превосходство, привычно черпают некоторую компенсацию в половой принадлежности как таковой: они выше, уже потому что мужчины; разве не сказано в Евангелии: «не считая женщин и детей»!
Неурядицу во взаимоотношениях полов видели многие неравнодушные люди. «В женской половине человеческого рода заключены великие силы, ворочающие миром. Только не поняты, не признаны, не возделаны они ни ими самими, ни мужчинами и подавлены, грубо затоптаны или присвоены мужской половиной, не умеющей ни владеть этими великими силами, ни разумно повиноваться им от гордости, а женщины, не узнавая своих природных и законных сил, вторгаются в область мужской силы и от этого взаимного захвата вся неурядица»; сказано не оголтелой феминисткой, аИ. А. Гончаровым в бессмертном романе «Обрыв».
Упрощенное богословие, излагаемое в брошюрках под названиями типа «Женщина в Церкви», «Назначение женщины по учению Слова Божия» и т.п., рассматривает «женскую природу» как некую однородную субстанцию, а носительницу ее как подвид животного мира, обладающий одинаковыми, присущими всем экземплярам, качествами; кто считает такой подход объективным и справедливым, пусть предъявит книгу с аналогичным анализом «мужской природы».
Утверждают, что для женщины самостоятельный доступ к Богу невозможен, служение Ему предписывается только через служение мужчине: дом, семья, чадородие; таким образом раба Господня низводится к статусу просто рабыни. И теперь, через две тысячи лет от Рождества Христова, все еще живы понятия, господствовавшие в иудаистский период Ветхого Завета, ибо, выражаясь словами митрополита Антония Сурожского, в Церкви немало боязливых людей, страшащихся пересмотрабездумно принятых представлений.
В Лициниево гонение явилось хитроумное постановление, согласно которому мужчины и женщины не могли присутствовать вместе на богослужениях, женщинам запрещалось посещать молитвенные собрания и учиться у епископов. А. Гарнак разъяснял истинный мотив этого всеми осмеянного запрета: император видел силу христианства в женщинах [10]: они численно преобладали в храме, как и в последующие времена до сего дня, составляя не менее трех четвертей присутствующих [11]. «Если бы сейчас все женщины ушли из Церкви, то Церковь не могла бы существовать, ибо мужчины, выполняющие высокое пастырское служение, занимающие высокие иерархические посты, стали малочисленны и, просто говоря, материально для них было бы невозможно удерживать Церковь» [12].
Из-за нехватки мужских кадров даже у консервативных старообрядцев женщины заняли, вопреки распространенному мнению, не такое уж приниженное положение: обладая более высокой грамотностью, они с начала раскола становились «наставницами», «книжницами», «начетчицами», активно участвовали в полемике с синодальной Церковью, заведовали «вопросами веры» и стали основательницами нескольких согласий. В наши дни некоторыми общинами руководят старушки-«духовницы», они крестят, провожают покойных, ведут службу, исповедуют и отпускают грехи [13]. Но это у беспоповцев, а в Белокриницкой церкви женщины, хоть их и большинство, обязаны ютиться у западных дверей, впереди же стоят полные великого достоинства немногочисленные бородачи в косоворотках и смазных сапогах, ощущающие себя столпами и хранителями древлеправославныя веры.
Христианство не дает повода к возношению одной половины человечества над другой; преподобный Максим Исповедник пишет: «Велико и почти неисчислимо число мужей, жен и детей, которые разнятся и сильно отличаются друг от друга родом и видом, национальностью и языком, образом жизни и возрастом, умонастроением и искусством, обычаями, нравами и навыками, знаниями и положением в обществе, а также судьбами, характерами и душевными свойствами; оказываясь же в Церкви, они возрождаются и воссозидаются Духом; Она дарует и сообщает всем в равной мере единый божественный образ и наименование – то есть быть и называться Христовыми»
