Деревянный Меч и Та, Которую Любит Небо - [7]
Когда гиалиец пришёл в себя, мало что изменилось в пиршественном зале: трупоеды всё также молча взирали на затихшее в последней агонии тело, кровь убитого сочилась, уходя меж камней пола.
-Мерзкий колдун, ты убил моего сына! - закричал бритый налысо трупоед.
-Он твой, Фомбол - сказал Морвэтил.
Этот противник был опаснее мальчишки Хадаса. Но Фомбол слишком горел местью. Ненависть мешала ему - иначе гиалиец мог бы проститься с жизнью в первые мгновения схватки. Увернувшись несколько раз от сокрушительных ударов, Даргед, оказавшись сбоку от противника, обрушил свой деревянный меч ему на шею. Хруст ломаемых костей, и отец отправился вслед за сыном к престолу Проклятого. Как это ни странно, но эта смерть никак не отразилась в голове изгнанника - словно на голову Даргеда опустился непроницаемый колпак. Было странно смотреть на агонизирующее тело трупоеда и не чувствовать боли - точно также, как если смотреть в лицо кричащему человеку и не слышать его крика.
Морвэтил, дин талдфаганов, поднялся со своего кресла, вынимая меч, осмотрительно припрятанный под сидением. "Ты, колдун, действительно хороший боец, но кровь двух аганов на тебе. И потому смерть - твой удел". С этими словами дин талдфаганов бросился на гиалийца. Тот едва успел отскочить в сторону. Клинок Морвэтила мелькал перед самым носом Даргеда. Он с трудом уходил от следовавших один за другим ударов трупоедского вождя. Спасаясь от очередного выпада дина талдфаганов, гиалиец наступил на кусок жирного мяса, брошенного под ноги кем-то из пирующих, и, поскользнувшись, упал. Под торжествующий рёв трупоедов Морвэтил занёс меч для того, чтобы одним взмахом прикончить мерзкого колдуна. Но тот успел перекатиться, спастись от удара. Клинок агана опустился туда, где только что был гиалиец, и со звоном отскочил от камня пола, едва не вылетев из рук трупоедского вождя. И пока Морвэтил поворачивался, дабы нанёсти колдуну новый, теперь уже наверняка последний удар, гиалиец ухватил дина за полу плаща. Покачнувшись, трупоед, отступил назад, и, потеряв равновесие, сел на деревянное острие, выставленное вверх. Даргед потянул изо всех сил, нанизывая дина талдфаганов на деревянный меч точно так же, как палачи Морвэтила Жестокого сажали на колья его врагов. Вены на руках гиалийца вздулись от нечеловеческого напряжения. Жуткий рёв умирающего трупоедского вождя перекрывал вопли его приближённых и гостей. Гиалиец отпустил противника и вскочил. Вырвав стальной клинок из рук Морвэтила, он милосердно вонзил сталь в сердце дину. Быстро подобрав меч, побывавший в руках Хадаса и Фомбола, изгой встал в боевую стойку, делая медленные взмахи обоими клинками, приноравливаясь к ним.
Трупоеды от гибели вождя опомнились на удивление быстро: те, кто пронёс оружие на пир, повыхватывали клинки и бросились на гиалийца; большинство же, наивно понадеявшиеся на старинный закон, запрещающий проносить на пир оружие, бежали за мечами, оставленными в прихожей; какой-то наиболее нетерпеливый аган яростно крушил скамью, на которой только что сидел, выламывая тяжёлую дубовую доску.
Яростно вращая мечами, Даргед встретил дикарей, бросившихся на него с трёх сторон - несколько отрубленных рук осталось лежать на полу. Их владельцы, истекая кровью, ползли прочь. В двери Гостевого Зала вбегали слуги и гости, успевшие вооружиться. Теперь опасность гиалийцу грозила со всех сторон. И он начал отражать и наносить удары. Когда на каменный пол упало с десяток сражённых изгоем, у аганов поубавилось решимости и отваги. Каждый думал: "Не иначе, как колдовством берёт проклятый лумарг". И от этого желания скрестить меч с клинком чужака пропадало.
"Что вы встали, шлюхино отродье!" - раздражённо крикнул Андазир, брат погибшего дина - "Вперёд, убейте колдуна!" Воины несмело двинулись на гиалийца. Ещё несколько трупов прибавилось к лежащим на полу. В зал врывались всё новые и новые жаждущие скрестить мечи с лумаргом. Даргед, отражая и нанося удары, вертелся на тесном пятачке, окружённом трупоедами. Упоение боя охватило его. Смерть казалась сейчас невообразимо далёкой - ведь впереди ещё не один десяток ударов, которые он нанесёт и отразит. Да и что такое смерть по сравнению с пустотой и одиночеством Исключения Из Перечня Живых.
Уходя от очередного удара, гиалиец повернулся и встретился глазами с молодой девушкой, в изумлении застывшей в проёме хода, ведущего в женскую часть дворца. "Здесь что-то не так" - пронеслась в голове изгоя странная мысль - "Этой девушке не место здесь, среди крови и грязи". На миг он замешкался. И этого мгновения хватило Андадасу, чтобы вонзить свой меч в спину колдуну. Даргед рухнул лицом на труп дружинника Морвэтила. Несколько ударов мечами, нанесённые куда попало, заставили его затихнуть.
-Что здесь происходит? - удивлению Дандальви, разбуженной шумом, доносящимся из Гостевого Зала, не было предела: зал, где недавно пировали, был залит кровью и густо устлан трупами аганов, отрубленными конечностями, всё еще сжимающими мечи, и обломками столов и скамей.
-Это всё колдун-лумарг, госпожа - ответил Андадас, вытирая клинок о плащ убитого талдфагана - Он убил дина Морвэтила и многих других.
Попаданец без ноутбука, без послезнания. И вообще — без понимания, куда же он попал. Первая часть.
Продолжение "Хрена С Горы". Герой, пытается прогрессировать жителей острова, власть над которым он получил. Выходит у него не очень. Попутно пробует разобраться, что же творится в окружающем мире. По мере написания текст будет добавляться.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.