Деревенский Зорро - [20]
Второе. В его команде предатель. И этот человек либо работает на Дублёра, либо сам является таковым. История с магнитофонной записью предоставила хороший шанс его вычислить. Круг лиц, которые могли записать разговор, ограничен. Запись, скорее всего, сделана с помощью бытового магнитофона, который находится в комнате отдыха. Возможность записи с использованием "жучка" маловероятна. В селе просто нет человека, который бы в этом деле что-то соображал, не говоря уже о том, что для подобной записи нужна специальная аппаратура. Был и ещё вариант – диктофон. Но воспользоваться им мог только человек, находившийся в сторожке. Посторонних там не было, значит, запись сделал кто-то из своих. Продавец Лизичев и грузчик Димка Кузнецов, отпадают. Первый сразу ушёл в магазин и в сторожку больше не заходил. Второй, получив свой первый аванс, отпросился домой и появился только под вечер.
Остаются пять человек, которые непосредственно сидели в комнате. Из этих пяти троих можно отбросить сразу. На себя они доносить не станут. Остаются двое – Иваньков и Топтыгин.
Иваньков – человек недалёкий. Все его интересы сводятся к тому, чтобы где-нибудь хорошо выпить да при этом ещё и закусить. Он не проходит мимо того, что плохо лежит. По этой причине у него никогда не было хороших отношений с милицией, но информатором вполне может быть.
Топтыгин – парень грамотный, развитый и скрытный. В сомнительных делах не замешан. Его так и не удалось скомпрометировать. Он бывший десантник, и у него свои представления о чести. Доверия вызывает меньше всего, но работу исполняет добросовестно, и придраться не к чему. Топтыгин мало чем интересуется помимо работы, но, вращаясь в среде болтливых коллег, мог узнать много лишнего и вполне способен работать на два фронта. Нужно будет в ближайшее время устроить этим двум проверку.
Сделав такой вывод, Краснов приступил к практическим действиям.
Участковому Ерохину тоже пришлось размышлять о предательстве. Он ехал из райцентра и вспоминал события, произошедшие в первой половине дня.
Рано утром, как и запланировал, поехал в районный ОВД. Ему предстояло убедить начальника в необходимости ареста Хамитова и Жаброва. Дело было не из лёгких. У Краснова на руках важнейший козырь – деньги. Правоохранительные органы на периферии по-прежнему оперативно и чётко работали в отношении обыкновенных граждан. Любой простолюдин, совершивший преступление, быстро получал положенный по закону срок и отправлялся всё в те же места, преподносимые нынешними идеологами как исключительное порождение прежней власти. Но вот в отношении людей, имевших большие деньги, у правосудия наблюдался сбой. Человек, обладающий этим "двигателем прогресса", мог оставить в дураках и милиционера, его задержавшего, и следователя, и даже всемогущего прокурора. Егор Ильич прекрасно это понимал и всё же надеялся на лучшее.
Однако день сложился неудачно. Едва он вошёл в здание ОВД, как его окликнул дежурный:
– Ерохин, на десять часов тебя вызывает начальник. Я уже звонил твоим, но ты уехал раньше.
Егор Ильич чисто формально поинтересовался:
– Зачем вызывает, не знаешь?
Дежурный пожал плечами:
– Понятия не имею. Но предупреждаю, он сильно не в духе. Ну, а у тебя как дела? Опять очередного алкоголика хоронишь?
Ерохин удивлённо поднял глаза:
– Какого алкоголика?
Теперь уже удивился дежурный:
– Как? Я думал ты в курсе. Парнов сообщил: ночью от отравления алкоголем умер какой-то Хамитов.
Ерохин был ошарашен. Основной подозреваемый, которого можно было раскрутить, уже ничего не расскажет. А из Жаброва вряд ли удастся что-то выжать. Надобность в разговоре с начальником отпала, но к десяти часам он, как было приказано, явился "на ковёр".
Как и предполагал участковый, общение с начальством обычным докладом о состоянии дел не ограничилось. После общих указаний Егору Ильичу пришлось выслушать ряд не совсем заслуженных упрёков. Начальник был в этой должности чуть больше года. Отношения с ним у Ерохина не сложились сразу. Участковый, прошедший армейскую школу, карьеристов и приспособленцев чуял за версту. Поэтому он предпочитал решать все вопросы с начальниками отделов, обращаясь к начальнику ОВД только в исключительных случаях.
Сегодня участковому были пунктуально перечислены все его грехи. Ерохину досталось за "низкую раскрываемость преступлений", "плохую профилактическую работу", "отсутствие контакта с населением", "пассивность и инертность" и многое другое. Слушая речь, достойную бюрократа самой высокой категории, Егор Ильич ждал: она вот-вот должна закончиться. Быть того не может, чтобы его пригласили ради простой профилактической беседы. Для того, чтобы такой "высокий начальник" снизошёл до персональной выволочки сельского участкового, нужна была веская причина. И он не ошибся. В конце "беседы" начальник холодными глазами уставился на Ерохина и внезапно спросил:
– И вообще, что за самоуправство ты творишь? Что это за анонимный помощник у тебя появился? Почему он обливает грязью честных людей?
Участковый попытался оправдаться:
– Товарищ полковник! Разрешите, я Вам всё подробно объясню…
– Не нужно мне никаких объяснений! Ты что, забыл, как нужно законными способами изобличать и ловить преступников? Даю неделю, чтобы ты нашёл этого анонимщика и поставил его на место. А если не в состоянии выполнять свои обязанности, то уходи и уступи место молодым!
По космическим меркам падение крупного метеорита на Землю вполне реально, но это поставит человечество на грань выживания. Герои книги встречают удар стихии в сибирской тайге. В экстремальных условиях они остаются людьми и борются не только с разгулом стихии, но и с антигероями, которых общепланетная беда превратила в зверей.
Книга вторая. Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
Книга представляет собой оригинальную и яркую художественную интерпретацию картины мира душевно больных людей – описание безумия «изнутри». Искренне поверив в собственное сумасшествие и провозгласив Королеву психиатрии (шизофрению) своей музой, Аква Тофана тщательно воспроизводит атмосферу помешательства, имитирует и обыгрывает особенности мышления, речи и восприятия при различных психических нарушениях. Описывает и анализирует спектр внутренних, межличностных, социальных и культурно-философских проблем и вопросов, с которыми ей пришлось столкнуться: стигматизацию и самостигматизацию, ценность творчества психически больных, взаимоотношения между врачом и пациентом и многие другие.
Франтишек Ставинога — видный чешский прозаик, автор романов и новелл о жизни чешских горняков и крестьян. В сборник включены произведения разных лет. Центральное место в нем занимает повесть «Как надо умирать», рассказывающая о гитлеровской оккупации, антифашистском Сопротивлении. Главная тема повести и рассказов — проверка людей «на прочность» в годину тяжелых испытаний, выявление в них высоких духовных и моральных качеств, братская дружба чешского и русского народов.
Роман посвящен театру. Его действующие лица — актеры, режиссеры, драматурги, художники сцены. Через их образы автор раскрывает особенности творческого труда и таланта, в яркой художественной форме осмысливает многие проблемы современного театра.
От автора В сентябре 1997 года в 9-м номере «Знамени» вышла в свет «Тень слова». За прошедшие годы журнал опубликовал тринадцать моих работ. Передавая эту — четырнадцатую, — которая продолжает цикл монологов («Он» — № 3, 2006, «Восходитель» — № 7, 2006, «Письма из Петербурга» — № 2, 2007), я мысленно отмечаю десятилетие такого тесного сотрудничества. Я искренне благодарю за него редакцию «Знамени» и моего неизменного редактора Елену Сергеевну Холмогорову. Трудясь над «Выкрестом», я не мог обойтись без исследования доктора медицины М.