Деревенский Зорро - [13]
Это послужило сигналом для завершения обеда. Сытые, разморённые ребята расположились вокруг костра, и началась "беседа".
Все заранее знали, что их ожидает в походе, и каждый приготовил для "беседы" случай из жизни или услышанную от кого-то интересную историю. Поблажки не было никому. За этим строго следила классный руководитель десятого "Б", Евдокия Федотовна Серова.
Она была опытным литератором и понимала: только в такой обстановке ребята полностью раскрепощаются. Здесь даже самый стеснительный школьник, который на уроке порой не может связать двух слов, превращается в разговорчивого и интересного собеседника. Это давало ей возможность наиболее полно оценить каждого своего ученика, изучить его характер и наклонности.
Молодые педагоги, слишком занятые собой и своими личными проблемами, часто недооценивают такие "уроки". У них для этого не хватает ни времени, ни терпения. Евдокия Федотовна была не просто учителем. Она, как это говорится, была педагогом от Бога и знала, что в таком "походе" о ребятах можно узнать больше, чем за полгода классных занятий. Поэтому умело и ненавязчиво направляла беседу так, чтобы мог высказаться каждый.
С особым интересом она ждала выступления новичка, Димы Кузнецова. Мальчик, несомненно, способный, но скрытный. На уроках всегда отвечает в пределах того, что стоит в вопросе. И как она не пыталась, разговорить его ей до сих пор не удалось.
Димка тоже видел, что очередь подходит к нему. Он решил отделаться анекдотом, но совсем неожиданно его подставил Витька. Когда очередь дошла до Димки, тот во всеуслышание объявил:
– Евдокия Федотовна, а Димка сочиняет классные юморные стихи! Пусть расскажет! – И чтобы как-то погасить Димкино неудовольствие, обратился к нему: – Дим, расскажи про Клинтона!
Димка растерялся. Он никак не ожидал от друга подножки. Как уже было сказано, своего увлечения не афишировал. И вдруг оказался в центре внимания. И все действительно ждали от него стихов.
Евдокия Федотовна, видя растерянность паренька, подбодрила его, и Димка, немного успокоившись, заговорил:
– Я не сочиняю стихи. Витька немного перегнул. Я просто рифмую анекдоты или смешные случаи. Расскажу одну из первых своих "рифмушек". Когда были живы дедушка с бабушкой, мы во время отпуска часто приезжали к ним в деревню. Однажды, когда мне было четыре года, я попытался научить летать куриц. Зимой дед в шутку написал, что курицы, "которых Дима научил летать", улетели на юг, в тёплые края. Мне было очень жаль деда и бабушку, которые "по моей вине" остались без куриц, и я заплакал. Родители сообщили им мою реакцию на шутку, и в следующем письме дед сообщил радостную весть. Как только наступила весна, куры вернулись домой вместе с перелётными птицами.
Родители до того часто вспоминали эту историю, что я выучил её наизусть и позднее сочинил "рифмушку". Вот что из этого получилось:
В поездах и на машинах
Из Москвы проделав путь,
К нам в деревню прибыл Дима,
Чтоб культурно отдохнуть.
И с тех пор деревне нашей
Было некогда скучать,
Потому что этот Дима
Стал животных обучать.
Он учил мычать корову,
Гуся – громко гоготать.
Выучил собаку лаять,
Куриц научил "летать".
Обучив всю нашу живность,
Поднабравшись свежих сил,
Дима, завершив свой "отпуск",
Снова в город укатил.
Быстро пролетело лето,
Осень у крыльца опять.
Потянулись к югу птицы,
Листья стали увядать.
Все к зиме давно готовы,
Нет причины унывать.
Но вот бедным нашим курам
Стало нечего клевать.
Туго птицам с пропитаньем,
Негде курам корма взять.
И хозяин, дед Никифор,
Стал про куриц забывать.
Но ведь курицы не люди,
В нищете жить не хотели.
И однажды, ранним утром,
За границу улетели.
И с тех пор в тоске хозяин,
Горе стал он горевать:
"Эх, зачем, мой внук любимый,
Кур ты научил летать?!"
Когда Димка закончил, Митька Оглоблин, любивший по каждому поводу вставлять фразы из телерекламы, назидательным тоном изрёк:
– Кормить надо было лучше, вот бы и не улетели!
Учителям "рифмушка" понравилась. Но на лицах многих ребят было написано разочарование. А одна из девчонок презрительно фыркнула:
– Фи… Складно, конечно, но слишком уж стишок детский…
Задетый за живое, Димка попытался оправдаться:
– Слону ясно, что детский. Я сочинил его в шестом классе. А сейчас я расскажу рифмушку-анекдот:
Встретил в городе Серёга
Друга своего, грузина Гогу.
Тот во фрак и плащ одет был
С парашютом на спине.
Ты куда? – спросил Серёга!
Так одет прилично, модно,
И вдруг с грязным парашютом,
Очень любопытно мне!
Отвечал, помедлив, Гога:
– Это все любовь, Серёга!
Очень милая подружка,
Да вот замужем уже.
Ну, а муж тот – сущий дьявол,
Каратэ и самбо знает!
А живут они в высотке
На сто пятом этаже!
Теперь всё было наоборот. Ребята засмеялись, но учителей покоробил вульгарно-пошловатый тон "рифмушки". Димка сконфузился. Его попыталась выручить Елена Васильевна, классный руководитель десятого "А".
– Дима, а ты не пробовал писать серьёзные стихи?
Димка стушевался ещё сильнее:
– Я же сказал! Я не поэт! Это так, баловство!
Заметив, что он не на шутку разволновался, Евдокия Федотовна пришла на помощь:
– Ну, ладно, хватит мучить Диму. Пусть он отдохнёт, а мы послушаем следующего рассказчика.
По космическим меркам падение крупного метеорита на Землю вполне реально, но это поставит человечество на грань выживания. Герои книги встречают удар стихии в сибирской тайге. В экстремальных условиях они остаются людьми и борются не только с разгулом стихии, но и с антигероями, которых общепланетная беда превратила в зверей.
В рубрике «В малом жанре» — рассказы четырех писательниц: Ингвильд Рисёй (Норвегия), Стины Стур (Швеция); Росква Коритзински, Гуннхильд Эйехауг (Норвегия).
Автору книги, которую вы держите в руках, сейчас двадцать два года. Роман «Прощай, рыжий кот» Мати Унт написал еще школьником; впервые роман вышел отдельной книжкой в издании школьного альманаха «Типа-тапа» и сразу стал популярным в Эстонии. Написанное Мати Унтом привлекает молодой свежестью восприятия, непосредственностью и откровенностью. Это исповедь современного нам юноши, где определенно говорится, какие человеческие ценности он готов защищать и что считает неприемлемым, чем дорожит в своих товарищах и каким хочет быть сам.
Роман о хирургах и хирургии. О работе, стремлениях и своем месте. Том единственном, где ты свой. Или своя. Даже, если это забытая богом деревня в Сомали. Нигде больше ты уже не сможешь найти себя. И сказать: — Я — военно-полевой хирург. Или: — Это — мой дом.
Да выйдет Афродита из волн морских. Рожденная из крови и семени Урана, восстанет из белой пены. И пойдет по этому миру в поисках любви. Любви среди людей…
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Уже почти полгода Эльза находится в коме после несчастного случая в горах. Врачи и близкие не понимают, что она осознает, где находится, и слышит все, что говорят вокруг, но не в состоянии дать им знать об этом. Тибо в этой же больнице навещает брата, который сел за руль пьяным и стал виновником смерти двух девочек-подростков. Однажды Тибо по ошибке попадает в палату Эльзы и от ее друзей и родственников узнает подробности того, что с ней произошло. Тибо начинает регулярно навещать Эльзу и рассказывать ей о своей жизни.