День святого Жди-не-Жди - [54]

Шрифт
Интервал

— Все уже, все, — сказал Манюэль. — Я хочу подарить Лаодикее раскрывалку.

— Безумные траты. И вы оба будете выглядеть такими эхстравагантными. Я представляю вас под этой штукой, ха-ха-ха. Дядя разорется, когда узнает, что его дочь стала эхсцентричкой.

— Предоставь это мне.

— Ведь они такие уважаемые люди.

Манюэль потряс усами.

И повторил:

— Предоставь это мне.

В комнату, тюкаясь исстараны фсторону, ввалился отец.

— Так што, будет или нет, — спросил он, — будет праздноваться Жди-не-Жди в этом году?

— А кого это херачит? — отозвался младший.

— Я хочу снова выиграть Весенник, — выдал Бонжан.

— Да брось ты его, — сказал младшему старший.

Отчего заброшенный Бонжан свалился. Дополз до угла, где продолжал что-то злбнбрмтать.

— Поганцы, — зудил бывший триумфатор. — Маленькие поганцы.

Кое-что он все-таки еще понимал.

— Как же беж Жди-не-Жди! Эташнадо! Беж Жди-не-Жди! — ворчал он.

— «Эташнадо», — передразнил старший, — ты только представь себе: Весенник в этом году! Вот умора!

— Если бы он был или если он будет? — спросил Роберт.

— Будет! — заорал Бонжан. — Жди-не-Жди будет! И Весенник будет! И приз будет! И приз выиграет Бонжан! Черт побери, забери и разбери!

— Заколебал, — сказал Манюэль.

— Я выйду с тобой, — сказал младший.

Они оставили Бонжана наедине с его бурчанием, а там, за дверьми шел дождь.

— Круто хлещет, — сказал Роберт, которого, несмотря на продолжительность, это по-прежнему удивляло.

— Отсюда до торговца раскрывалками я успею промокнуть насквозь. А Ты куда?

— Пойду с тобой. Хочу посмотреть.

Они пробежали несколько кварталов и остановились перед дверью, что, открывшись, зазвенела колокольчиком. Справа стояли два розовых манекена, зад и перед которых были обтянуты поясом из нерастяжимого и непромокаемого тюля. Манекены слегка выгибались, опираясь на антизаливалки. Всеми этими штуками торговал импортер Мандас, продавшийся чужеземцам. Посреди лавки, на черной бархатной подушке возлежал бюстгальтер, проткнутый зонтиком[141]: оружие, ставшее чуть ли не торговым фирменным знаком. Коммерсант бросился обслуживать.

— Пояс? Отражалку? Корсет? Укрывалку? Комбинацию? Ватерпруф? Корсаж?

— Отражалку.

— Для тебя? Для барышни?

— Для барышни.

— Вот. С тебя столько-то.

Манюэль заплатил. Попросил завернуть в прорезиненную ткань, которая не пропускала воду.

— До вечера, — сказал ему Роберт.

Прежде чем вернуться домой, он собирался зайти в муниципальную сушилку.

Манюэль отправился к Лаодикее, которая жила где-то подалеку. Добрался.

— От тебя пахнет мокрой псиной, — сказала она, разводя огонь.

Он снял куртку и штаны, снизу которых стекало, а сверху — еле заметно выпаривало. Отжал носки в раковине. Затем сел на корточки у камина.

— Я принес тебе подарок, — сказал он девушке. — Смотри.

Он снял прорезиненную ткань и показал парасольку.

— Как тебе? — спросил он.

Она взяла предмет дрожащими руками.

— Здорово! — сказала девушка.

— Самое что ни на есть модное, — сказал Манюэль.

— Ой! — воскликнула она. — А если испробовать прямо сейчас?

— А твой дядя ничего не скажет?

— Эх! — воскликнула она. — Наверняка пойдут сплетни. Но твой подарок такой красивый!

— Так что, испробуем прямо сейчас?

Он напялил штаны и куртку, все еще комковатые и недовыпаренные, и натянул башмаки, промокнув их носками. Лаодикея надела на голову целлофановый капюшон, и они спустились по лестнице. Открыв дверь, отметили, что погода скорее осадочная.

— Дождь, — сказала Лаодикея.

— Поливает мощно, — подтвердил кавалер.

Девушка тщетно попыталась развернуть приспособление. Никакого раскрытия.

— Что надо сделать? — спросила она, очаровательно краснея.

Манюэль привел в действие застежку и высвободил китовые усищи, которые выгнулись и натянули защитно-черную ткань.

— Чудо! — воскликнуло прекрасное дитя и, трепеща от эмоций, взяла прибор из рук дарителя.

Она установила его (дар) в вертикальное положение и, взяв под руку склонившегося к ней Манюэля, сделала свои первые шаги под зонтом. Вода барабанила по ткани, тщетно подсекала и стекала ручьями на влажную мостовую.

Лаодикея и Манюэль молча шагали в эхстазе.

Лаодикея наконец прошептала: чудо, после чего нежно прикоснулась губами к правой щеке кавалера.

Так, неофициально, они помолвились.


— Ну и погода! — вздохнул Спиракуль. — Похоже, опять льет.

— Похоже, что так, — ответил Квостоган.

Оба только что и одновременно вышли на свои пороги и, выдав замечания общего порядка, принялись обмениваться впечатлениями.

Для начала, оперируя простыми терминами, Спиракуль отметил, что солнце и вода суть явления метеорологические характера противоречивого; на что Квостоган ответил, что, даже изъяв все барометры, мэр вряд ли сможет заставить всех поверить в хорошую погоду. Из всего вышеизложенного был сделан следующий, при обоюдном согласии сторон запятая вывод двоеточие за несчастья города ответственны Набониды.

Развеяв речами мокротный сумрак в голове, они высморкались и подумали «у меня насморк» каждый и глубоко про себя.

— Похоже, у тебя насморк, — сказал Спиракулю Квостоган.

— А не пропустить ли нам по рюмочке ядренки? — сказал Квостогану Спиракуль.

Они вышли из-под защитного карниза, попали под дождь и зашагали в сторону таверны Ипполита.


Еще от автора Раймон Кено
С ними по-хорошему нельзя

УДК 82/89 ББК 84.4 Фр К35Перевод с французскогоСоставление, перевод и примечанияВалерия КисловаПослесловиеПаскаля Лётелье, Валерия КисловаХудожникМихаил ЗанькоКено, РаймонСалли Мара: С ними по-хорошему нельзя. Интимный дневник Салли Мара /Составитель и переводчик с фр. В. Кислов. Послесловие П. Лётелье и В. Кислова. — СПб.: Издательство «Симпозиум», 2001. — 366 с.ISBN 5-89091-140-6Наследие знаменитого французского писателя Раймона Кено (1903–1976) включает в себя три произведения, опубликованные им под псевдонимом (якобы) существующей ирландской писательницы Салли Мара.


Голубые цветочки

Раймон Кено (1903–1976) — выдающийся французский писатель, поэт, эссеист, переводчик, сценарист, лауреат нескольких престижных литературных премий, в том числе премии Черного юмора, участник сюрреалистического движения, один из создателей УЛИПО, Трансцендентальный Сатрап Патафизического Колледжа, и вместе с тем, член Гонкуровской академии, основатель и директор «Энциклопедии Плеяды», известный эрудит, а также художник и математик.С одним из главных героев романа «Голубые цветочки», герцогом д’Ож, мы встречаемся… каждые 175 лет.


Последние дни

«Последние дни» — это рассказ о жизни и конце времен, о преходящем и вечном, о грустном и смешном. Для одних героев речь идет о последних днях юности, для других — жизни. Последние иллюзии, последние надежды, последние аферы, последняя любовь — несколько занятных историй, выхваченных из водоворота жизни искушенным взглядом старого официанта парижского кафе, в душе философа и большого поклонника астрологии. Пародийное и вместе с тем философское произведение, едко написанное, изобилующее нелепыми ситуациями, беспристрастная и откровенно веселая книга.Раймон Кено (1903–1976) — один из признанных классиков XX века, выдающийся французский писатель, поэт, сценарист, переводчик, математик и художник, участник сюрреалистического движения, один из основателей УЛИПО (Мастерской Потенциальной Литературы или Управления Литературной Потенцией), Трансцендентальный Сатрап Патафизического Колледжа, директор «Энциклопедии Плеяды», член Гонкуровской академии.


Упражнения в стиле

"Упражнения в стиле" гениального французского писателя и словесного экспериментатора Раймона Кено (1903–1976), изданы к настоящему времени во многих странах. В них одна обыкновенная история, свидетелем которой Кено стал в мае 1942 года в переполненном парижском автобусе, рассказывается девяноста девятью разными способами, литературными стилями и жанрами. Кено использует разнообразные научные или профессиональные жаргоны — ботанический, зоологический, гастрономический, алгебраический, философский, а также разговорные жаргоны — провинциальный, утонченный или простонародный.


Зази в метро

«Зази в метро» — один из самых знаменитых романов французской литературы XX в. Он был переведен на многие языки и экранизирован французским режиссером Луи Малем («Золотая пальмовая ветвь», 1972). Фабула проста — описание одного дня и двух ночей, проведенных юной провинциалкой в Париже. Капризную Зази совершенно не волнуют достопримечательности Парижа, а ее единственное желание — прокатиться на метро, но, увы — рабочие подземки бастуют. Здесь все вывернуто наизнанку — дядюшка Габриель — не совсем дядюшка, тетушка Марселина — вовсе не тетушка, темная личность Педро Излишек оказывается в итоге Гарун аль-Рашидом, а вдова Авот`я и полицейский Хватьзазад ловят гидасперов на улицах города.


Одиль

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Слоны могут играть в футбол

Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.


Плановый апокалипсис

В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".


Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Мадам Дортея

В романе Сигрид Унсет (1882–1949), известной норвежской писательницы, лауреата Нобелевской премии по литературе, рассказывается о Норвегии конца XVIII века. Читатель встречается с героиней романа, женой управляющего стекольным заводом, в самый трагический момент ее жизни — муж Дортеи погибает, и она оказывается одна с семью детьми на руках. Роман по праву считается одним из самых интересных исторических произведений в норвежской литературе.На русском языке печатается впервые.


Боксер

Автор книги рассказывает о судьбе человека, пережившего ужасы гитлеровского лагеря, который так и не смог найти себя в новой жизни. Он встречает любящую женщину, но не может ужиться с ней; находит сына, потерянного в лагере, но не становится близким ему человеком. Мальчик уезжает в Израиль, где, вероятно, погибает во время «шестидневной» войны. Автор называет своего героя боксером, потому что тот сражается с жизнью, даже если знает, что обречен. С убедительной проникновенностью в романе рассказано о последствиях войны, которые ломают судьбы уцелевших людей.


Бешеный Пес

Генрих Бёлль (1917–1985) — знаменитый немецкий писатель, лауреат Нобелевской премии (1972).Первое издание в России одиннадцати ранних произведений всемирно известного немецкого писателя. В этот сборник вошли его ранние рассказы, которые прежде не издавались на русском языке. Автор рассказывает о бессмысленности войны, жизненных тяготах и душевном надломе людей, вернувшихся с фронта.Бёлль никуда не зовет, ничего не проповедует. Он только спрашивает, только ищет. Но именно в том, как он ищет и спрашивает, постоянный источник его творческого обаяния (Лев Копелев).


Путь в Иерусалим

Ян Гийу (Jan Guillou), один из самых популярных современных писателей Швеции, в своем увлекательном романе создает яркую фреску жизни средневековой Скандинавии. Вместе с главным героем романа, юным Арном, читатель побывает в поместье его отца Магнуса, в монастыре цистерцианцев, на деревенской свадьбе и на тинге, съезде благородных рыцарей, где решается, кто будет королем страны. Роман, переведенный на многие языки мира, в 1988 году был удостоен высшей литературной награды Швеции.На данный момент писателем созданы четыре романа из цикла «Рыцарь Арн», но в России издан лишь первый.Цикл «Рыцарь Арн»:1.