День Суркова - [57]

Прождав две недели и не получив никаких предложений, Сурков направился к Людмирскому.

— Лёшка, дай денег.

— Опять? — удивился Людмирский.

— Нет. На работу устроиться не могу, верну с первой зарплаты.

— И сколько тебе надо?

— Тысяч сто.

— Ну и аппетиты у тебя. А отдавать чем будешь?

— Найду.

— Знаешь, Гоша. Я ведь тебе должен. Ты в прошлый раз моих кредиторов разогнал. Но сто тысяч это немного больше, чем ты думаешь, поэтому возьми червонец. Если транжирить не будешь, на три месяца тебе хватит, а там осмотришься, найдёшь работу…

Спорить с Людмирским оказалось совершенно бесполезно. Сурков ехал в трамвае, разглядывая рекламу страховой компании, когда ему в голову пришла очевидная мысль. Он вернулся к себе и, перевернув все вверх дном, обнаружил девять пожелтевших страховых полисов. Сурков тут же позвонил по указанным в них телефонам и обнаружил, что ни одна страховая компания не пережила то ли чёрный вторник, то ли чёрный четверг. Правда, в одном месте заинтересовались его полисом и попросили принести.

По указанному адресу находилось шикарное, по меркам Суркова, здание. Многочисленный штат и армия офисной техники не оставляли сомнений, что фирма солидная и ерундой не занимается. Однако в отделе рекламы, куда его попросили прийти, находились совершенно сумасшедшие сотрудники. Сурков сразу увидел выпиравшую из тела душу, причём в тех местах, где этого быть не должно.

«У одного шизофрения, у второго — паранойя», — определил Сурков.

Но дело обстояло ещё хуже. У сотрудников явно шло обострение. Они нервно смеялись, курили набитые зелёной травой папиросы и пили чай со странным запахом и цветом.

— Вы господин Сурков? — спросил тот, что был значительно выше.

— Я, так точно.

— Очень хорошо.

Сотрудник внимательно осмотрел Суркова и недовольно цокнул.

— А что же вы такой загорелый, словно с юга приехали?

— Это не загар, — ответил Сурков. — Это побочный эффект от витаминов. А если честно…

— Не надо честно, — сообщил сотрудник. — Мы не в суде, поэтому забудьте всё, что произошло на самом деле.

— Я, собственно, хотел получить деньги.

— Деньги, деньги, — вздохнул маленький сотрудник.

— Не в деньгах счастье, — сказал тот, что выше ростом.

— Я знаю и тем не менее.

— Вот что, дорогой господин Сурков, это ведь вы проспали девять лет летаргическим сном?

— Разумеется, я.

— И это вы выиграли в Национальной лотерее?

— Если честно…

— Не надо, не надо. Об этом уже забыли, а вот про ваше пробуждение ещё помнят. И, если вы получите от нашей компании страховую премию — это не повредит ни вам, ни нам.

— Но я не страховался в вашей компании.

— Это не важно. Вы думаете, кто-нибудь помнит, что было девять лет назад?

— Как же мы это оформим?

— Это уже наша забота. От вас понадобится только страховой полис.

Сурков веером развернул разномастные бумажки.

— Вот этот возьму. Как считаете, коллега?

Второй сотрудник довольно кивнул.

— Если вымочить его в хлорэтилендицетилене, можно впечатать, что угодно.

— На том и порешим.

Заменив знак доллара маленькой «р» и впечатав собственное название, страховщики сфотографировали довольного Суркова. По такому случаю, он надел свой смокинг и даже расписался кровью в приходном кассовом ордере.

Страховую премию в размере ста тысяч Сурков должен был получить через неделю и по другому адресу. Оказалось, что подобная процедура происходит на овощной базе между двух складов с капустой и картошкой. Почему это было именно так, Сурков мог только догадываться. В конце концов, он решил, будто страховщики боятся вооружённых нападений, а на овощной базе можно спрятать целый батальон охраны.

Покончив с финансовым вопросом, Сурков занялся беготнёй по попечительским советам, разрешительным комитетам, главным врачам и сёстрам хозяйкам. Процедура эта оказалась очень схожей с теми, что происходили в Аду. Везде его просили подождать и обещали перезвонить, но слов своих не держали. Устав от бесконечного высиживания в очередях и доказывания, что он не лошадь, Сурков отделился от тела и в течение ночи навестил бюрократов, так или иначе заинтересованных в деле. Не успел он вернуться в тело и полностью прийти в себя, как услышал барабанную дробь в дверь. Кто-то напрочь игнорировал звонок. Поразмыслив и решив, что это может быть только псих, Сурков осторожно открыл дверь.

На пороге в сопровождении пары санитаров стояла Эльза, упакованная в усмирительную рубашку. Она лихо надувала пузыри и мычала что-то невнятное.

— Вы Сурков? — спросил один санитар.

— Да, — согласился Сурков.

— Эльзу Аппетитовну заказывали?

— Заказывал.

— Получите и распишитесь, — санитар протянул грубый бланк накладной, где значилось: «Дура средних лет, безобразная очень, штук одна. Усмирительная рубашка капроновая, прочная, штук одна. Справка светло-жёлтая, штук одна».

— Здесь расписаться? — спросил Сурков, показывая на графу «получатель».

— Здесь, здесь, — санитар принял из рук Суркова бланк накладной. — Лучше её не развязывать, если будет кричать, дайте жвачку.

Сурков не внял советам санитара и тут же освободил Эльзу, за что поплатился

разбитыми тарелками, порванными книгами и сломанной мебелью. Сурков терпеливо ждал, пока сумасшедшее создание доломает стулья, но от звона разбитого стекла стал раздражаться. Он всего на минуту отвлёкся, и Эльза нашла спичечный коробок. В следующую секунду запылали шторы. Пока Сурков занимался возгоранием, сумасшедшая пустила по коридору воду. Вернее, воду он открыл сам, Эльза всего лишь перенесла душ из ванной в коридор. Много воды не вытекло, но соседи снизу успели заметить, что на них капает. Пока Сурков общался с ними, Эльза замкнула электропроводку. Она оторвала ручки у кухонного шкафа, потеряла ключи, тщательно перемешала соль и сахар, изучила содержимое мусорного ведра, нарисовала на обоях Бородинское сражение и выдавила зубную пасту. Стиральный порошок она высыпала в унитаз, шампунем развела растительное масло, а куриные яйца разбила в ботинки. Тут она сообразила, что уже давно проглотила жвачку и стала кричать, заглушая подъезжавшие пожарные машины.