На привале мы разожгли костры, чтобы хоть немного обсушить одежду. Последние дни с едой стало плохо. Пьер жаловался, что у него от голода подвело живот, и мы вспоминали, как лакомились жареным гусем, которого подарила тетушка Мадлен, когда, плывя в лодке по Сене с Полем и Маркизой в деревню, к бабушке Агнесе, отдыхали на берегу… На этот раз нам дали по краюхе солдатского хлеба и немного полусгнивших овощей…
Наверное, это были самые тяжелые дни в моей жизни. Но скоро распространился слух, что прусская армия, не сумев сломить сопротивление Келлермана, начала отходить от Вальми, отступать на северо-восток, к границе. Что у неприятеля много убитых и раненых, много больных дизентерией, или «прусским поносом», как здесь говорят. Об этом «поносе» столько рассказывают смешных и забавных историй…
Нам сказали, что батальон должен влиться в армию Келлермана, который, одержав победу при Вальми, преследует отступающих пруссаков. Настроение наше сразу улучшилось, все повеселели, никто уже не обращал внимания на скверную погоду, серое сумрачное небо, затяжные дожди, скудный рацион. Все радовались победе и жалели лишь о том, что не смогли принять участия в сражении. Но наш сержант сказал, что у нас все еще впереди, что, хотя непосредственная угроза Парижу устранена, война продолжается и нам еще представится немало возможностей для того, чтобы отличиться, проявить мужество и храбрость…
Я уже знаю, какие события произошли у вас в Париже. Командир батальона, собрав нас, сообщил, что вместо Законодательного собрания избран Конвент и что провозглашена Республика! Мы стали кричать «ура!» и обнимать друг друга. Итак, у нас Республика! И нет больше монархии, нет королевской власти…
Обо мне не беспокойтесь. Я помню вас всех и люблю. Передайте большой привет от солдата Жана Левассера тетушке Мадлен, а также Памеле, Доминику и Мишелю, если он еще в Париже. Пьер Танкрэ всем вам кланяется.
На этом я заканчиваю письмо, потому что спешу на вечернюю перекличку. Опаздывать нельзя, и я не хочу угодить, как Пьер, на гауптвахту…»
…Для Жана и Пьера начиналась новая жизнь. Перед ними словно открылась дверь в будущее, и они с надеждой переступили порог. Оба друга не расстанутся, не разлучатся. Много испытаний выпадет на их долю. Волонтеры девяносто второго года, они будут защищать революцию, Республику, пройдут трудными дорогами войны. Настанет день, и они вернутся в Париж, встретят там тех, кого оставили. Но все это — совсем уже другая история.