День середины лета - [36]
Понурившись, зашагала к их скамье.
— Примите святое благословение, господин! — склонившись, произнесла торжественно — и достаточно громко, дабы расслышали сидящие совсем недалеко соседи. Тощие бледные пальцы легко коснулись Огнезорова лба.
— Жду после службы у выхода в сад, — едва слышно приказал он. — Тебя и твою подопечную.
Глаза Милы затравленно метнулись с непреклонного лица своего бога на его черноглазую спутницу — ехидно скалящуюся, не скрывающую злорадства. Полыхнули звериным бешенством, от которого даже Огнезору на миг стало не по себе, — и потухли вдруг, пустые, почти покорные.
— Как прикажешь, — сквозь зубы процедила жрица. Шагнула было прочь, но замерла перед Славой.
— И тебя благословляю, госпожа охранница! — прошипела столь многообещающе, что всякий бы на месте черноглазой насторожился.
Но та лишь издевательски хмыкнула вослед.
— Надеюсь, оно того стоило! — раздраженно буркнул Огнезор.
Женщина ему не ответила.
Высокие лорды уже разминали украдкой застывшие от многочасового сидения телеса да тянулись с облегчением к выходу. Илан со своим грозным охранником давно скрылся из виду. Амареш что-то рычал двум стареньким храмовым патриархам; те кивали, озабоченно, но слишком неуверенно, косились на благостного, как всегда, Гутора, вздыхали и разводили руками. Несложно догадаться, о чем велась речь.
Это представление Гильдмастер не стал досматривать.
Мила, как и было договорено, ждала их у храмовой стены. Понурая и злая. Встрепанная сверх меры. Испуганная.
Никакой воспитанницы рядом с ней не было.
Огнезор почти знал, что она скажет. На губах уже горчило неприятно от привкуса неведомой пока беды.
— Я, кажется, просил предъявить мне твое юное дарование, высокий мастер? — выныривая из тени, проговорил он обманчиво мягко. — Или мои просьбы уже не обязательны к выполнению?..
Жрица лишь сжалась сильнее — столь виновато, что даже Слава вдруг не на шутку занервничала.
Что-то явно шло не так, как следует…
— Я не могу этого сделать, мой мастер, — справившись с собой, в конце концов, хрипло отозвалась Мила. — Девушки… нет нигде в Храме. Я почти уверена, что мерзавка сбежала.
И Гильдмастерово чутье на неприятности взвыло после этих слов раненым волком.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ПЛЕТЕЛЬЩИЦА. НЕПРИЯТНОСТИ ХРАМОВОЙ ПАУЧИХИ
Первые лучи восхода уже изломами золотили крыши окрестных домов, но пока не коснулись сада, остановленные крепкой храмовой стеной. Черные предрассветные тени обнимали Огнезора за плечи, делая его фигуру устрашающей — и так некстати заставляя Славу вспомнить все мрачные сказки о Ледяном Дьяволе, в которых — слишком хорошо она знала! — вымысла было столько же, как и правды…
Проклятие, она действительно боялась!.. Конечно, не в Гильдмастере здесь было дело: собственная вина злорадно шипела, подняв голову. И сейчас отчаянно метались Славины мысли в поисках того, на кого бы свой грех свалить.
Мила подходила идеально.
— Я все еще жду объяснений, — угрожающе нарушил краткую тишину Огнезор. — Какого дьявола вы двое опять затеяли?
Он, кажется, начинал всерьез злиться — и, пока Славина сообщница тщетно подбирала слова, сама она предпочла, в который уж раз, взять опасное дело в свои руки.
— Мила втайне от тебя провела на своей воспитаннице эксперимент… весьма щекотливый, — успокаивающе положив ладонь на плечо мастера, быстро заговорила женщина. — Я это обнаружила, случайно. Вот, решила, что ты должен знать… Думала, мы сразу здесь и разберемся, но… — она красноречиво помолчала. — Это не так срочно, Огнезор, — продолжила вкрадчиво, мягко погладив пальцами колючее шитье на его парадном камзоле. — Да и до того ли тебе теперь? Позволь нам с Милой все уладить…
Почти брезгливо отбросил он от себя ее руку.
— Ты права, Слава, — проговорил с обманчивым спокойствием. — Мне сейчас не до того… Так что… у вас есть время. До коронации. Но… — его взгляд полоснул по их бледным лицам, голос снизился до грозного шипения, — я устал уже от ваших игр! И если даже спустя два месяца не получу объяснений (подробных и правдивых объяснений, госпожа высокий мастер!), то я ВЗЛОМАЮ ВАС ОБЕИХ, КО ВСЕМ ДЬЯВОЛАМ!..
Ледяным колким гневом веяло от его слов — и Слава дрогнула. Отшатнулась враз, вытаращившись с изумленным неверием.
— Ты не посмеешь! — дернулась было возразить. — Это… нелепо… мерзко… незаконно, в конце концов!..
— Еще и как посмею! — перебил он злорадно и яростно. — Мне нужны верные люди за спиной — а я давно уже не верю ни одной из вас!.. И да, не волнуйся насчет законности! Специально для Совета я отыщу хоть дюжину причин да еще с полдюжины предписаний… Ты знаешь меня, Слава! Не рискуй!..
— Как прикажет мой мастер, — скривила губы женщина, достаточно оскорбленная его враждебностью, чтоб окончательно заглушить в себе робкое чувство вины.
— Вот и договорились, — подытожил Огнезор с неожиданным спокойствием. И произнес, склонившись к самому Славиному уху. — Ты ведь должна была следить за ее безумствами, а вовсе не принимать в них участие!
— Порой одно без другого невозможно, — процедила Слава, чуть смягчившись от его доверительного тона. — Я все устрою, обещаю тебе!
Мила неодобрительно мазнула по ним взглядом да уставилась хмуро себе под ноги.
Как бы ни был ты успешен в воровском ремесле, рано или поздно не повезет. Вот и от Лаи удача отвернулась: жертвы ее очередного подвига оказались далеко не беспомощны, а уж к готовности прощать вовсе не склонны… И теперь страшнейший из темных мастеров — загадочных убийц Гильдии — отправлен по ее душу. И хорошо бы сбежать, да только как скроешься, если прошлое крепко угнездилось за плечами и тянет назад — прямо под нож смерти в черной маске? Прямо в руки к тому, кто искал нахальную воровку, а нашел собственные, давно потерянные воспоминания…
Как бы ни был ты успешен в воровском ремесле, рано или поздно не повезет. Вот и от Лаи удача отвернулась: жертвы ее очередного подвига оказались далеко не беспомощны, а уж к готовности прощать вовсе не склонны… И теперь страшнейший из темных мастеров — загадочных убийц Гильдии — отправлен по ее душу. И хорошо бы сбежать, да только как скроешься, если прошлое крепко угнездилось за плечами и тянет назад — прямо под нож смерти в черной маске? Прямо в руки к тому, кто искал нахальную воровку, а нашел собственные, давно потерянные воспоминания…
Как бы ни был ты успешен в воровском ремесле — рано или поздно не повезет. Вот и от Лаи удача отвернулась: жертвы ее очередного подвига оказались далеко не беспомощны, а уж к прощению вовсе не склонны … И теперь страшнейший из темных мастеров — загадочных убийц Гильдии — отправлен по ее душу. И хорошо бы сбежать, да только как скроешься, если прошлое крепко угнездилось за плечами и тянет назад — прямо под нож смерти в черной маске? Прямо в руки к тому, кто искал нахальную воровку, а нашел собственные, давно потерянные, воспоминания…
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.