День рождения - [22]

Интересно получалось: в книгах или в кинофильмах герой на моем месте должен был бы думать о высоких материях. Я должен был бы думать о Мэй и радоваться тому, что регулярно выплачивал взносы по страхованию жизни. Куда там! Я в тот момент только и думал: «Господи! Когда же он перестанет бить!»

* * *

Невыносимая пытка наконец прекратилась. Мне было очень жарко. Я потел. Мне было плохо. На лице и на ладонях было полно мух и комаров. От меня разило виски. Им была пропитана вся моя одежда. Неподалеку было море. Я слышал, как волны прибоя ласкали берег.

Открыв глаза, я обнаружил, что лежал в высокой траве в нескольких метрах от моря. Приподнявшись на локте, я увидел как на другой стороне бухты, фиолетово-таинственные при свете луны, мерцали огни Сан Сити. Это были огни карниза.

Я сел и осмотрелся. По-прежнему я находился во владении Кендалла, на газоне перед домом. В салоне, на лестнице и над входной дверью горели лампочки.

– Мэй!

Голос мой был густым и вязким. Я прокашлялся, сплюнул и снова позвал. Ответа не было.

Никогда в жизни меня так не избивали. Каждый мускул причинял боль. Поднимаясь на ноги, я обнаружил, что держал в руках какой-то инструмент. Опершись на его длинную деревянную рукоятку, я посмотрел в направлении дома.

Мой «Форд» по-прежнему стоял на аллее, но черный «Кадиллак» исчез. Прихрамывая, я добрался до дома, используя как трость тот предмет, что был у меня в руке. Опять я попал в переплет. И такое со мной случалось уже не в первый раз. И надо было полагать не в последний. Но главное надо было узнать, что случилось с Мэй. Я позвал еще раз:

– Мэй!

Поднявшийся ветер отнес мой голос к бухте. Я приблизился к своему «Форду»: Мэй в нем не было. Я вернулся к дому и открыл дверь. На площадке темнела лужица крови. Лестница тоже была в пятнах крови. Моей крови, естественно. Я вряд ли смог сделать что-нибудь плохое своему противнику. Все произошло слишком быстро. Меня застали врасплох. Я посмотрел на предмет, который по-прежнему держал в руке. Это был заступ с длинным черенком. Я не бросил его, решив, если понадобится, использовать его как оружие, и прошел в салон. Красное кресло стояло на своем месте, но пистолет исчез. Так же как и труп Мантина. На полу не было ни пятнышка крови.

Я вернулся в холл. В доме царила уже другая атмосфера. Пахло пустотой. Бесполезно было что-то искать. Я знал наверняка, что Мэй в доме не было. Тип, который меня вырубил и оттащил на газон, увел Мэй с собой.

Я снова спустился вниз. Те редкие кусочки моей кожи, которые не болели, покрылись вдруг мурашками. Все это было как-то нереально, совсем неправдоподобно. Но это имело место. Я пришел к Кендаллу, и вот результат. Надо было заявить в полицию. Они должны были помочь мне в розысках Мэй.

Пошатываясь, я вышел из дома. Несколько ночных бабочек, круживших хоровод у лампы над входом, слетелись на запах крови, запекшейся на моем лице. Я отогнал их рукой. Опираясь на заступ, вернулся к машине. Нельзя было терять ни минуты.

Я уже садился в машину, как две фары осветили дорогу. Машина была крупных размеров и ехала на очень большой скорости. От резкого торможения из-под ее колес вылетел гравий, и мощный луч света пригвоздил меня к дверце «Форда».

– Не двигаться! – приказал мне чей-то голос.

Молодой полицейский не спеша приблизился ко мне, держа руку на пистолете. Его напарник вышел из машины, но остался возле нее.

– Ну, ребята, вы приехали как нельзя вовремя, – сказал я прерывающимся голосом. – Я уже собирался вас вызывать.

– Да, – сказал полицейский. – Как ваше имя?

– Чартерс. Джим Чартерс.

– Вы здесь живете?

– Нет.

Я хотел было рассказать ему о Мэй, но он не дал мне возможности произнести ни слова.

– Вы слышали пистолетные выстрелы?

– Боже мой, выслушайте же меня! Моя жена... Он перебил меня:

– А это что такое?

– Заступ, – ответил я.

– Я и сам вижу, – сказал он. – А что вы собрались с ним делать?

Я посмотрел на заступ, как будто видел его в первый раз.

А правда, что я делал с этим заступом?

Глава 9

«Лаборатория» Кендалла как нельзя более подходила для проведения допросов с третьей степенью устрашения. Каждый раз, когда кто-нибудь из допрашивавших меня детективов отходил в сторону, передо мной представала обнаженная женщина. Комната, казалось, кишела полицейскими. Они были повсюду. Они были даже под полом и на потолке.

Но это не был, во всяком случае пока, допрос с третьей степенью устрашения. Мне не светил в глаза прожектор, никто не дубасил меня. Мне даже разрешили смыть с лица кровь. Один из людей лейтенанта Дэвида принес аптечку и перевязал мне самые серьезные раны.

Я видел лейтенанта Дэвида как бы в облаке тумана из-за пота, застилавшего мне глаза. Я жалел о том, что не знал его лучше. Он был обыкновенным: ни большим, ни маленьким. Вот уже двадцать лет он служил в полиции Сан Сити, а лейтенантский чин получил всего пять лет назад. Редкие выцветшие волосы, морщинистое лицо, такое же запоминающееся, как у Мантина. У него была привычка сосать табак и поэтому говорил он медленно, с неожиданной вкрадчивостью.

Он увидел, что я на него смотрел.

– Как вы себя чувствуете, Чартерс? – спросил он.