День разгорается - [158]
— А-а! — успокоился губернатор. — М-да... Ну, поздравляю, поздравляю!..
Ротмистр щелкнул шпорами.
После завтрака, когда все разъехались от его превосходительства и не было никого посторонних, губернаторша, вздохнув и закатывая глаза, с упреком произнесла:
— Вот видишь, как везет человеку... Теперь граф удостоится новой монаршей милости, а ты и нынче к новому году не получил звезды... Обидно!
Его превосходительство растерялся, пожевал губами, потер пальцем ногти правой руки и невпопад ответил:
— Голубушка, так ведь я же не распоряжаюсь этими, м-да... террористами! Чем же я виноват?!..
— Ничего не знаю! — возразила генеральша. — У других все удача и удача, а ты без всякого движения!..
Павел по дороге в тюрьму был еще раз избит и в тюрьме нескоро пришел в чувство. Очнулся он, ощущая невыносимую боль в голове и в груди. Очнулся — и не мог понять, что с ним, где он. Тюремная одиночка была тускло освещена, и нельзя было понять, что на дворе: день или ночь. Со стоном повернул Павел наспех и неряшливо забинтованную голову и, приподняв запухшие веки, взглянул вверх. Под самым потолком, в узкой нише намечалось небольшое, забранное толстыми железными решетками окно.
«Тюрьма!» — мелькнуло в сознании Павла. Когда же и где его взяли? В голове шумело, боль во всем теле, особенно в затылке, была нестерпимой. Павел вскрикивал, метался, стонал.
В таком состоянии его поволокли на допрос в тюремную контору, где в отдельной комнате собрались Максимов, полковник из отряда Келлера-Загорянского, прокурор. И только здесь на мгновенье Павел вспомнил: подъезд губернаторского дома, подъезжающая тройка, высокий генерал в шинели с меховым воротником и боль, острая, нестерпимая боль...
Допрашивал полковник. Максимов только изредка вставлял несколько слов. Полковпик кричал и требовал одного:
— Где сообщники? Сообщи их имена!..
Павел не отвечал. Он впал в забытье. Ротмистр поднялся из-за стола, подошел к нему, наклонился и брезгливо поморщился.
— Придется отложить. Нужно дать ему оправиться. В таком состоянии мы ничего не добьемся от него.
— Зачем миндальничать с ним?! — грубо закричал полковник. — Вот как раз теперь-то он и разговориться может... Я настаиваю на продолжении допроса!
Ротмистр, украдкой усмехнувшись, пожал плечами.
Допрос продолжался. Но от находившегося в беспамятстве Павла так ничего добиться и не смогли. Его снова унесли в камеру и снова в редкие минуты возвращения к нему сознания видел он кусочек решетчатого окна и мучительно старался припомнить, что с ним было...
Ротмистр уехал к себе в охранное. Там дожидался его засекреченный сотрудник. Он встретил Максимова самодовольной улыбкой.
— Как по нотам разыграно? — фамильярно прищурился он. — Молодой человек шел на поводу... Вот что значит — дать плоду созреть! И вкусно, и никакой оскомины, и само падает с дерева!..
— Само ли? — рассмеялся ротмистр.
— Ну, конечно, слегка пришлось потрясти ствол... Молчит? — сразу согнав улыбку с лица, осведомился он.
— Поневоле будет молчать: его так обработали, что он еле жив.
— Досадно... — огорчился сотрудник. Но тут же лукаво усмехнулся: — Впрочем, вряд ли его показания дали бы по этому делу что-нибудь интересное.
Ротмистр молчал. Собеседник его проследил за ним холодным взглядом. Неожиданно взгляд этот стал острым, и недобрая усмешка раздвинула его губы.
— Еще одно... Мне кажется, что напрасно ваши люди помешали ему выстрелить. Ну, хоть бы один какой-нибудь выстрел!.. Тогда бы эффект получился сильнее!..
Ротмистр продолжал молчать.
— Да-а... — наконец, заговорил он. — Ну, оставим пока это дело. Вы знаете, у нас до сих пор нет никаких нитей к комитетам, к типографии. А они продолжают существовать и действовать... За последние три дня в обращении появились две свежие прокламации местного происхождения. Затем никто из комитетчиков нами не освещен и не задержан. Мы потеряли всякие следы их лидера, этого Старика, который ненадолго вылезал на свет божий, а потом опять нырнул в подполье...
Засекреченный сотрудник нервно закурил. Он почувствовал скрытый упрек в словах ротмистра. И, желая уязвить ротмистра, он между двумя затяжками медленно вставил:
— У вас там набрано... Много народу. Надо добыть осведомителя...
Вспомнив семинариста и тщетные попытки склонить его на провокацию, Максимов сердито вспыхнул:
— Прошу без ненужных советов!..
— Ради бога! — прижал руку к сердцу сотрудник, слегка приподымаясь. — Ради бога! Я вовсе не с советами, Сергей Евгеньевич!.. Ради бога!..
Максимов перекинул нога на ногу, отчего шпоры на его каблуках приятно зазвенели.
— Предлагаю вам, — деловито и сухо произнес он, — напрячь все силы и способности и понудить ваших помощников заняться лучшим освещением революционных комитетов!
Засекреченный сотрудник выпрямился и, пряча раздражение, с видимой и подчеркнутой готовностью подтвердил:
— Все будет сделано!.. Все, непременно! Нащупаем! Найдем!..
Перед уходом сотрудник сдержанно и осторожно напомнил:
— Простите, Сергей Евгеньевич, не сочтите за вмешательство... Там среди арестованных имеются Лебедев и Антонов. Уверен, что они комитетчики. Надо бы прикрепить к ним человека.
В повести «Сладкая полынь» рассказывается о трагической судьбе молодой партизанки Ксении, которая после окончания Гражданской войны вернулась в родную деревню, но не смогла найти себе место в новой жизни...
Роман Гольдберга посвящен жизни сибирской деревни в период обострения классовой борьбы, после проведения раскулачивания и коллективизации.Журнал «Сибирские огни», №1, 1934 г.
Общая тема цикла повестей и рассказов Исаака Гольдберга «Путь, не отмеченный на карте» — разложение и гибель колчаковщины.В рассказе, давшем название циклу, речь идет о судьбе одного из осколков разбитой белой армии. Небольшой офицерский отряд уходит от наступающих красных в глубь сибирской тайги...
Одним из интереснейших прозаиков в литературе Сибири первой половины XX века был Исаак Григорьевич Годьдберг (1884 — 1939).Ис. Гольдберг родился в Иркутске, в семье кузнеца. Будущему писателю пришлось рано начать трудовую жизнь. Удалось, правда, закончить городское училище, но поступить, как мечталось, в Петербургский университет не пришлось: девятнадцатилетнего юношу арестовали за принадлежность к группе «Братство», издававшей нелегальный журнал. Ис. Гольдберг с головой окунается в политические битвы: он вступает в партию эссеров, активно участвует в революционных событиях 1905 года в Иркутске.
Исаак Григорьевич Гольдберг (1884-1939) до революции был активным членом партии эсеров и неоднократно арестовывался за революционную деятельность. Тюремные впечатления писателя легли в основу его цикла «Блатные рассказы».
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.