День проклятия - [26]

Она шагнула навстречу быку, оскалилась и зарычала.

Он заколебался. Она зарычала снова. Бык начал сникать. Флетчер чередовала рычание со злым ворчанием. Бык попятился. Она ощерилась и закричала:

– На-на-на-на-на!

Бык повернулся и быстро пошел прочь.

– Очень эффективно…

Но тут я заметил, что лицо ее стало пепельным.

– Что случилось?

– Ничего.

– Чушь, – возразил я. – Вы не умеете лгать. Флетчер хотела уйти, но я схватил ее за руку.

– Вы никого не одурачите.

Она выдернула руку, повернулась ко мне спиной и закрыла лицо ладонями; плечи ее подрагивали. Нащупав платок, она вытерла глаза.

– Мы любили друг друга. Я до сих пор не могу спокойно смотреть на него.

Особенно… когда он ведет себя так. Простите.

Я не знал, что сказать, поэтому промолчал, взял Флетчер под руку и повел к джипу. Мы сели в машину, но она не заводила мотор.

– Поэтому вы интересуетесь стадом? Она кивнула.

– Я хочу знать, что с ним все в порядке. Я обязана делать это ради него.

– И еще?.. – подсказал я. Флетчер вздохнула.

– И еще я надеюсь понять стадо. И… вернуть его обратно.

Она потерла нос. Глаза ее покраснели.

– Он вам дорог? Она кивнула.

– Он был… не такой, как все. Настоящий мужчина, ласковый и безупречный, как джентльмен. – Она посмотрела на толпу – Иногда…

Фраза осталась незаконченной. Я проследил за взглядом Флетчер.

– Это ведь очень заманчиво. Они живут в своем мире. Наслаждаются и радуются. – И она добавила: – Они, наверное, единственные на планете могут себе это позволить.

– Хотел бы я знать, сколько они протянут, если о них перестанут заботиться.

Такие наслаждения – опасная роскошь. Не думаю, что мы с вами когда-нибудь позволим себе так радоваться жизни. Во всяком случае, не скоро.

Она не ответила – смотрела на стадо. Бык нашел себе партнера для дневных развлечений – подростка, не сводившего с него восторженных глаз. Но теперь бык не так возбуждался. Я искоса посмотрел на Флетчер: это была прежняя Флетчер, хладнокровная и решительная.

Джип завелся с пол-оборота, и мы покатили обратно в Окленд. Она молчала, пока мы не доехали до середины моста.

– Можете сделать мне одолжение? – попросила она.

– Конечно.

– Не говорите никому об этом.

– Я там не был.

Флетчер благодарно улыбнулась:

– Спасибо.

Теперь настала моя очередь.

– Между прочим, я бы не хотел, чтобы Дьюк знал о моей… реакции.

Она включила автопилот и оттолкнула от себя руль.

– Об этом он никогда не услышит.

– Спасибо.

Флетчер потянулась и похлопала меня по руке: мы заключили тайный договор.

Теперь все о'кей.

Она высадила меня у казармы, помахала на прощанье и пообещала внести мою фамилию в список для свободного входа в лабораторную секцию. Я смотрел ей вслед и думал о том, сколько раз в неделю она ездит в Сан-Франциско. Впрочем, это действительно не мое дело.

Дьюка дома не оказалось, но он оставил записку: «Ложись спать пораньше. Подъем в шесть». На койке лежали новые инструкции. Я пролистал их за едой.

Корректировка стрельбы? И ради этого нас выдернули из Колорадо?

Чепуха какая-то. Я лег расстроенный, всю ночь ворочался, слышал голоса. Но они так ничего и не объяснили.

В. Что хторранин носит в коробке для завтраков?

О. Два кусочка ржаного хлеба и Чикаго.

В. Чем хторранин пользуется вместо зубочистки?

О. Отбойным молотком.

10 СКОРПИОНЫ

Из кислого винограда обычно получается кислое вино.

Соломон Краткий

Утро наступило досадно быстро. Я встал с койки, включил автопилот, покинул свою телесную облочку и пришел в себя уже в джипе – меня разбудил шум. Мы катили по маслянистому потрескавшемуся гудрону Оклендского международного аэропорта, где в конце взлетно-посадочной полосы ожидал полностью готовый «Банши-6» с уже ревущими двигателями.

Дьюк подогнал джип к самому вертолету. Зажав уши, я следом за ним взбежал по трапу. Едва мы ввалились, как люк автоматически захлопнулся. Пилот не стала ждать, пока мы займем места, и взялась за штурвал. Я бросил вещмешок и упал в кресло. Дамочка вознесла нас так шустро, что я не успел застегнуть привязные ремни.

Она говорила в микрофон: -… Ложусь на курс три-пять-два. Можете выпускать своих пташек. Мы подхватим их над заливом Сан-Пабло.

Нельзя не узнать этот голос. Лиз Тирелли. Я наклонился к Дьюку.

– Помнишь, как Тед и я улетали с «Альфа Браво»? – Дьюк кивнул. – У нас та же летчица.

Лизард включила автопилот и развернула кресло к нам. Она ничуть не изменилась, оставшись такой же хорошенькой, какой я ее запомнил. Жаль только, напялила этот шлем – мне нравились рыженькие.

– Я – полковник Тирелли, – представилась она. – Вы капитан Андерсон?

Дьюк кивнул.

– А это, конечно, лейтенант Маккарти. Я тоже кивнул.

– Поздравляю с повышением. Проигнорировав поздравление, Лиз обратилась к Дьюку:

– Полагаю, вы удивлены внезапностью своего перевода. Я специально просила передать вас обоих в мое подчинение.

Дьюк издал какой-то неопределенный звук. Полковник Тирелли пояснила:

– Мне понравилось, как чисто вы работаете. Район Скалистых гор контролируется сегодня только потому, что в прошлом году вы умело организовали дело.

– Там работа только разворачивается, – вставил Дьюк.

Я почувствовал недовольство в его голосе. Заметила ли это Лиз?

– Я знаю размеры территории – читала ваши отчеты. Но Скалистыми горами займутся другие. Вы нужны здесь.