День независимости - [5]

Яхта, продолжая уходить галсом на правый берег, подошла к стоянке, и Ярослав искусно пришвартовал ее левым бортом. Было видно, что он ловкий и даже профессиональный яхтсмен. К яхте уже спешил дежурный пирса.

— Не понравилось сегодня на воде? — обратился он к Ярославу, когда тот помогал Роксолане выйти на берег.

— Мою спутницу немного укачало, — ответил тот. — Она, в принципе, легко переносит качку, но сегодня, по-видимому, исключительная ночь.

— Это зависит от характера волн, — объяснил дежурный. — Бывают дни, когда они достаточно специфичны, и это даже у бывалых яхтсменов вызывает соответствующую реакцию организма. Вам подогнать машину?

— Да, пожалуйста. Вот ключи.

Гурда передал ключи дежурному вместе с его чаевыми. Тот поблагодарил и забрал с собой еще и сумку любовников.

* * *

Ярослав нажал на газ, и машина понеслась по набережной в сторону Подола. Не успели они доехать до Роксолановой подруги, как Ярославу позвонили с работы.

— У нас уже тревога. — сообщил он девушке. — Сейчас завезу тебя и отправлюсь на работу. Твоему мужу передавать от тебя привет?

— Ты просто невыносим. И отчего это должно было случиться именно с нами? — опять заныла Рокса. — Это же так несправедливо.

— По этому поводу могу привести тебе слова Фрэнка Герберта, моего любимого мыслителя: «Давайте не будем вопиить о справедливости, пока у нас есть руки и воля их применить». Вот мы и добрались.

Ярослав ехал на работу, а в голове, видимо, от пережитого стресса, звучали слова: Рамирес убил муху. Лишь полтора месяца тому назад он вернулся из стажировки в Дании. Находился там по линии сотрудничества спецслужб стран НАТО. В конце стажировки его послали на базу США в северной части Гренландии. Там он и познакомился с удивительным обычаем гренландских эскимосов, праздником, который заведено было отмечать с размахом, всем поселком. Люди, которые собрались на празднование, все время повторяли, например: Пойо убил муху. Действительно, пятилетний Пойо впервые убил муху! Большое событие, скажете вы. Конечно, ведь это праздник, посвященный практически первому охотничьему подвигу пятилетнего мальчика.

«Из мухи делают слона», — подумал Ярослав.

Но нет, муха там служила замещением будущего тюленя, кита или селедочной акулы. Гости пробуют пирожки с мясом и, причмокивая, повторяют: «Какое замечательное мясо тюленя», а малыш, виновник праздника, заливается слезами. Он тоже хочет пирожков, но ему их не дают. Запрещает обычай: пирожки символизируют тюленя, а своего первого, собственноручно убитого тюленя, молодой охотник не имеет права есть, а должен угостить все племя.

«Рамирес убил муху», — гвоздем сидело в голове Ярослава, пока он ехал на Владимирскую.

Генерал Демидион уже пребывал в своем кабинете.

— Через полчаса совещание у главного, — сразу после приветствия начал он. — Будет требовать конструктивных предложений. Если ты еще не забыл, я отвечаю за научно методическое обеспечение. Необходимо поймать этого Рамиреса. Я, конечно, не думаю, что он пойдет сразу на два преступления за день, это даже для него многовато. А впрочем, черт его знает, возьмет и пальнет сегодня по правительственной трибуне. Есть какие-то мысли?

— Да, я уже обдумывал это по дороге. Нужно наконец обратиться к нашей психологической службе и понять этого неуловимого Рамиреса, так сказать, в контексте массовой психологии. Кстати, соответствующие материалы уже готовы и лежат у меня в ящике. Можете предложить их просто сейчас на совещании?

— Это ты в Дании набрался всех этих новомодных штучек?

— Меня там звали «егг-гед», то есть «яйцеголовый», за мою страсть к научным исследованиям и экспериментам.

— Положи эти свои материалы в мою папку.

— Во время стажировки в Дании мне понравились лекции одного американского профессора. Как-то, во время одной из них, в помещение ворвался какой-то юнец. Он был крикливо одет и странно себя вел, выкрикивая все время что-то непонятное. Охрана выставила его за двери. На второй лекции, которая следовала сразу за первой, профессор обратился к аудитории, где присутствовали офицеры спецслужб разных стран в чине не ниже капитана, с просьбой описать личные приметы этого юнца, а также вспомнить, о чем он говорил и как себя вел. Там такого наговорили, что потом самим стыдно было, когда тот странный юноша, как оказалось, ассистент профессора, опять вошел в аудиторию в той же одежде. Вот так мудрый профессор проиллюстрировал нам человеческую психологию. Это большая и вместе с тем страшная вещь.

— Хорошо, лекция в твоем исполнении вышла интересной. Используешь этот прием, когда будешь преподавать в нашей академии. Я слышал, ты уже за докторскую диссертацию засел. Не рановато ли? Нужно основной работе уделять больше внимания.

— Но это ей не навредит. Просто накопилось много материала, который так и просит обобщений и систематизации. Тем более, что мы — отдел соответствующего профиля.

— Ну, хорошо. Нас вызывают к шефу.

В огромном кабинете председателя СБУ уже толпились люди. Вскоре пришел и сам генерал армии. Он сел в удобное кресло и без какой-либо преамбулы обратился к аудитории.

— Я вообще не понимаю, отчего это из нас хотят сделать козла отпущения. Я так и сказал Президенту. Ему тоже не дали спать накануне праздника. У Бенгалурова целая армия квалифицированных охранников. Как это могло случиться, для меня загадка. Но как бы то ни было, расследование возложено на нас. Поэтому, ожидаю идей и предложений. Интерполовцы настойчиво убеждают нас, что Рамирес избрал для собственной штаб-квартиры именно нашу страну, намекая, что наши правоохранительные органы работают хуже, чем в США или даже в Аргентине.