День независимости - [4]

— А вот мне уже поднадоело сидеть на палубе и заливаться вином, — сказал, освобождаясь из объятий любимой Ярослав. — Сейчас спущу на воду лодку и поганяем на моторе вокруг яхты с максимальной скоростью. Тебе понравится. Давай наслаждаться Днепром, пока его окончательно не превратили в мертвую артерию или, скорее, вену матушки-природы.

Ярослав спустился по ступеням к привязанной надувной лодке новейшей конструкции, и подал руку молодой женщине, помогая ей усесться на удобное сидение в центральной части лодки.

— А теперь, любимая, пристигни ремень безопасности, чтобы не упасть в воду, потому что нас ждут крутые повороты. Сейчас отгребу от яхты.

Ярослав сел на корме и начал грести, опустив в воду небольшое весло. Почти сразу нос лодки на что-то наткнулся.

— По-видимому, колода, подожди, отпихну, — сказал Ярослав, перебираясь на нос.

Лана отстегнула ремень безопасности и двинулась вслед за Ярославом. Лучше бы она этого не делала. Под самым носом лодки плавало человеческое тело. От неожиданности Роксолана дико закричала и ринулась обратно на корму. И уже там ее догнал приступ тошноты.

— Быстро включай мотор и убегаем отсюда, — закричала она, когда рвота перестала скручивать судорогой ее желудок.

Однако Ярослав, невзирая на то, что судорога свела и его желудок, не терял хладнокровия.

— Подай мне фонарик, — попросил он Роксолану.

— Я не могу, — уже рыдала молодая женщина.

— Прости, я не должен был просить тебя, — сказал Ярослав, ища в темноте фонарик. — Нужно втянуть тело в лодку. Сейчас подгребу ближе. Может он еще живой. Похоже, это мужчина.

— Не делай этого. Я тебя умоляю! Ты хочешь моей смерти? Я этого не переживу!

— Хорошо, хорошо. Ты сиди на корме, а я с носа посмотрю, ладно?

— Делай что хочешь, только оставь меня в покое. Я уже не знаю, на каком свете нахожусь, — хлюпала носом Роксолана.

— Вот подтверждение того, что мы обсуждали всего лишь несколько минут назад.

— Бог мой, ты еще и шутить способен в такие минуты! — нервно воскликнула Роксолана.

Яркий свет фонарика выхватил руку тучного мужчины, которая торчала из воды, будто приветствуя любовников. Отсеченная от тела голова, с протянутым через хрящевую перегородку носа красным шнурком от обуви, была привязана к локтю. Ощущая тошноту, которая опять подступила к горлу, Ярослав осветил в мертвое лицо.

— Боже ты мой! — воскликнул он. — Так это ж Бенгалуров. Ой, прости, опять тебя напугал, — обернулся он к Роксолане.

Рука погибшего, высовывающаяся из воды, являла собой неестественный жест человеческой конечности, вставленной в пластиковую конструкцию, которую используют в больницах для лечения переломов.

— «Господи, это же почерк Рамиреса»! — возникла мысль у пораженного Ярослава.

— Рокса! — крикнул он девушке, но та не отвечала, склонившись за борт лодки — ее желудок опять выворачивало.

— Звони немедленно в милицию! — закричала Роксолана, когда приступ тошноты отступил.

— Какая милиция?! — сорвался на крик и сам Ярослав, — думай, что говоришь! И что мы будем им рассказывать, когда сюда заявятся десятки людей? Да еще репортеры прибудут. Это же сенсация. Убили самого богатого и влиятельного человека государства. Да еще таким необычным способом. Думаешь, их не заинтересует, чем занимались молодая жена генерал-лейтенанта СБУ и его помощник почти голые посреди ночи на лодке? Здесь не нужно быть аналитиком. Нетрудно представить, какие неприятности нас ожидают, когда узнают о наших отношениях. Особенно твой влиятельный муж.

— Не приплетай моего мужа! — истерически воскликнула Роксолана. — Это я во всем виновата. Это на мне лежит грех, и он ложится как на тебя, так и на моего мужа. Если тот погибнет, это будет наказанием за мой грех.

— Да перестань ныть! — грубо оборвал Роксу Ярослав. — Ты еще поклоны начни бить в сторону Киево-печерской Лавры или Михайловского монастыря.

— Не гневи Бога, разве мы уже не наказаны?

— Бог к этому никакого отношения не имеет. Как, кстати, и ко всему другому. Сколько раз я видел иконы внутри машин, разбитых вдребезги и с погибшими пассажирами! Иконы не помогут, если будешь надеяться лишь на Бога. Они в машине только вред приносят, психологически делая людей беззащитными. Люди надеются на помощь сверхестественных сил, а нужно надеяться на себя, свое умение и волю, никогда не расслабляться и не полагаться на чью-то волю. Потому что все, что от чужой воли — зло, а все, что от нашей воли — добро. Вот и нам в настоящий момент нужно думать, что делать, а не молиться. Быстро возвращаемся к яхте и отчаливаем потихоньку к стаянке. Мотором пользоваться не будем, на парусах пойдем. Оттуда я тебя домой отвезу.

— Нет, домой нельзя. Отвези меня к подруге. Я у нее нахожусь, по официальной версии. А как же тело Бенгалурова?

— Об этом не беспокойся. Кто-то на него натолкнется и, если это будут люди с головой на плечах, а не как в Бенгалурова, они и вызовут милицю.

— Как ты можешь так шутить!? Похоже, ты ради красного словца не пожалеешь ни мать, ни отца!

— Все будет хорошо, любимая, не волнуйся. — пытался успокоить Роксолану Ярослав. — Тебе необходимо просто успокоиться. А вот мне действительно не позавидуешь. Думаю, сегодня я праздновать не буду. И как скоро все начнется, зависит от того, когда найдут труп. О! Слышишь? Уже кто-то крищит с той стороны. И, кстати, намного сильнее, чем шумела ты. Количество яхт все время растет. А еще говорят мы плохо живем.