День Литературы, 2004 № 06 (094) - [7]

По своему статусу главлита Смелянский должен был участвовать в выборе репертуара и в сохранении традиций театра, то есть, в первую очередь, системы К.С.Станиславского, который ставил во главу угла при создании спектакля именно его художественность. Недаром в самом названии театра стояло и стоит слово "художественный". Но по самим спектаклям, которые были поставлены в пору Ефремова: "Сталевары", "Заседание парткома", "Мы, нижеподписавшиеся" и другим,— можно было судить о том, что репертуарная политика была направлена не на художественность, а на идеологические и внутриполитические, актуальные на текущий момент, темы. Не случайно эти спектакли ушли в небытие, а пьесы классиков и сегодня звучат злободневно. Конечно, это не значит, что надо исключать из репертуара современные пьесы, но корни, традиции такому театру, как МХАТ, безусловно, следует сохранять. Они подобны корням дерева: листва каждый год меняется, а ствол живет и дает новые побеги...

Как единый организм МХАТ перестал существовать в 1987 году. Для многих актеров это было трагедией. Некоторые ее тяжело, но пережили, другие не смогли преодолеть. Думается, что и для таких актеров, как народные артисты СССР Е.Евстигнеев и О.Борисов, это не прошло даром. Стресс, который они испытали, не мог не приблизить их к финалу жизни. МХАТ им.Чехова (так он с тех пор именуется.— Г.Г.) остался в прежнем здании, в Камергерском переулке. На Тверском бульваре поселился МХАТ им.Горького, сохранивший не только имя советских времен, но и традиции основателей. Сколько было дискуссий, борьбы, в которой автор "Уходящей натуры" ратовал за расчленение театра, за эту резню по живому.

Недавно мне довелось послушать пленку с записью собрания, на котором Т.В.Доронина рассказывала представителям прессы, как искажалась в печати правда о театре, о событиях, приведших к его разделению, и какую неприглядную роль играл в этом Смелянский. Среди статей-нападок на Доронину и ее сторонников была и заметка А.Караулова в "Огоньке". Приятно сознавать, что сейчас он понял ошибочность тогдашней своей позиции. Так, в одной из передач карауловского "Момента истины" известные актрисы, народные артистки России О.Аросева и В.Талызина, с экрана говорили об элемен- тарной непорядочности автора "Уходящей натуры". "После таких мемуаров человек должен уходить!"— восклицала Аросева. "Как только он детей учит?!"— сокрушалась Талызина. Видимо, под словом "дети" актриса подразумевала школу-студию МХАТ, где нынче ректорствует Анатолий Миронович.

Не знаю, как проходят занятия в этой кузнице актерских кадров. Смелянский об этом не пишет. Зато вспоминает, как он начал свою преподавательскую карьеру в Кембридже. Сам того не желая, потешил читателей нравственным стриптизом. Сначала дает картину самой обстановки: лето, жара, студенты, разомлев, дремлют, переводчик отсутствует, а сам лектор тогда, в 1992 году, едва говорит по-английски. Тем не менее, занятия идут (за них-то профессору заплачено.— Г.Г.). Слушает его только один парень по имени Джон, пытаясь хоть что-нибудь понять. А дальше, желая развлечь читателей, автор пишет: "Рассказываю о Мейерхольде, почему ему не понравился "Вишневый сад" в МХТ, как он критиковал К.С.Станиславского за то, что тот не угадал ритма третьего акта, в котором должна звучать главная тема пьесы: "Ужас входит"... После лекции Джон решил всё же уточнить, что имел в виду мистер Мейерхольд, когда написал Чехову такую резкую фразу. "Какую резкую?"— изумился я. "Ну вот, что сука входит..." "Какая сука? Ты что, с ума сошел?" Выяснилось, что слово "ужас" и слово "сука" звучат по-английски, особенно в моем исполнении, как совершенно тождественные".

Вот такое "качественное" преподавание! Наверное, некоторые деятели культуры считают, что принципы К.С.Станиславского тоже — "уходящая натура", а вот корежить классиков, переделывать их на свой лад, как это делал Мейерхольд,— современно. Тем более, что авторы пьес на дуэль не вызовут и пощечины не дадут по причине их отсутствия на этом свете.

Судя по воспоминаниям Смелянского о своем пребывании во ВНИИ искусствознания, которое он цинично называет "шарашкой", даже не беря в кавычки это определение, оттуда можно было набрать целый штат преподавателей для школы-студии. Сам он, видимо, там "наработал" ученые звания, защитив диссертации. Времени даром не терял.

Приехав в Москву из Нижнего Новгорода, в актеры, как мечталось, не прошел, на режиссуру и не замахивался — масштаб был не тот. Решил податься в искусствоведы. Хорошо! Кто-то мучается, сочиняет, а ты знай анализируешь и критикуешь. Вот только критики-то бывают разные. Например, предшественник Смелянского во МХАТе, П.А.Марков, отличался огромной эрудицией и глубиной мысли. Его замечания всегда шли во благо искусству.

Не стоило бы и говорить об этой "шарашке", если бы она не являлась питомником, где выращивались те, кто ныне делает погоду в отечественной культуре. Вот строки из главы под названием "Козицкий переулок", адрес этого ВНИИ. И снова промахнулся Анатолий Миронович: не только себя раздел, но и коллег полуобнажил. Итак...